Зри в корень бед
Через 14 лет после окончания Великой Отечественной войны, наша страна – наиболее пострадавшая в ней – открыла в Новомосковске филиал Российского химико-технологического университета (НИ РХТУ). 
Здесь планировали готовить специалистов для химического гиганта, аналога которому тогда не было в Европе – НПО «Азот» (сейчас НАК «Азот»). Собственно, этот комбинат положил начало Новомосковску как городу, а индустриальный вуз стал кузницей кадров не только для химиков, но и для машиностроителей, энергетиков и прочих отраслей промышленности города и его окрестностей.
Здание сталинской эпохи, выстроенное на народные деньги, и сейчас поражает своей масштабностью и фундаментальностью. Для Новомосковска это строение, как кремль для Тулы или Эйфелева башня для Парижа.
А накануне 75-летия Победы над фашизмом, когда страна вроде бы давно встала с колен, его могут сначала законсервировать, а потом и вовсе закрыть. Почему? Просто нет денег на капитальный ремонт и замену пожарной сигнализации.
По словам нынешнего директора НИ РХТУ Владимира Первухина, есть и второй повод.
По эффективности использования площадей институт находится на нижней строчке в рейтинге вузов страны. Хотя, самого рейтинга он не показывал. Это значит, что на каждого студента приходится больше квадратных метров, чем предписано нормативами.
Чтобы обеспечить безопасность и нужные показатели, кафедры исторического здания по адресу ул. Комсомольская, д. 19/29 могут переехать в корпус брежневской постройки по адресу ул. Дружбы, 8. Его почему-то называют «новым».
Час «Х» пробьёт 30 июля, потому что 29 июля истекает срок предписаний пожарных служб по устранению нарушений требований пожарной безопасности. Институт получил их ещё 6 февраля 2019 года. Перечень мероприятий по устранению недостатков предъявлен не только старому корпусу №1, но и двум новым – корпусу №4 по улице Дружбы,8 (здание библиотеки) и корпусу №5 по улице Дружбы 8 «б» (новое здание института). Причём, в старом корпусе пожарные усмотрели 10 недостатков, а новом – 11. Конечно, только по количеству нельзя судить о величине проблем. Но ясно, что как в одном, так и в другом здании есть над чем работать. Почему же к переезду готовят именно старое?
Что будет вместо?
В отсутствии достоверной информации, что же будет с «лицом города», как называют жители исторический корпус, среди населения множатся слухи.
«Он стоит в самом центре Новомосковска через дорогу от администрации. Земля здесь – очень дорогая. Здание могут отдать под торговые центры или просто снести и построить элитный жилой комплекс, а потом продавать квартиры по баснословной цене, – говорит Елена Королёва, представитель общественности, её племянник сейчас учится в этом институте. – Я сама – выпускница новомосковского вуза и знаю, что так называемое «новое» здание, куда планируется переезд, это учебный корпус постройки 70-х годов прошлого века. Когда шли дожди, мы, студенты, видели, как в коридорах разливались лужи из-за протекающей крыши».
Бабушка внука-студента, Людмила Артюхова, тоже не остаётся в стороне. «Консервация старого корпуса может привести к тому, что город его потеряет, – говорит собеседница. – Сожмутся площади, а за ними – возможности и качество обучения. Не каждый может отправить ребёнка учиться в Москву. Да и отток молодёжи ни к чему хорошему не приведёт. Кто уедет, не вернётся обратно».
Как же без морга?
Преподавателей выпускающих кафедр, которые в подавляющем большинстве расположены в старом корпусе интересует судьба оборудования, приборов и учебных стендов.
Демонтировать и перевезти их в новое здание практически нереально. Хотя бы потому, что лаборатории сильно уплотняют. Если сейчас на КАЖДУЮ из них отведено отдельное помещение, площадью в среднем по 20 квадратных метров, то после переезда несколько лабораторий конкретной кафедры решено объединить в ОДНОМ помещении почти той же площади. Это известно из вступившего в силу распоряжения директора института №27 от 24.06.2019 года «О закреплении аудиторий».
Документ обязывает, например, три (!) лаборатории кафедры «Электроснабжение промышленных предприятий» объединить в одной аудитории № 326 нового корпуса. А в другой, №330, в том же здании, сконцентрировать уже пять (!) лабораторий из старого корпуса.
Кроме того, оборудование по нескольку тонн весом при переезде потребует специальных механизмов и рабочих. А на это нужны дополнительные средства, которых у института нет.
В лабораториях успешно функционируют стенды, на которые получены авторские свидетельства, как на уникальные учебные пособия. Несколько десятков лет они создавались и усовершенствовались преподавателями и студентами. По словам педагогов, никакие компьютерные программы обучения не заменят реальных механизмов и приборов. Как говорят преподаватели, наверняка, почти всё придётся оставить, потому что стенды не переживут переезда. А учить технарей без действующего оборудования, идентично тому, как учить врачей без посещения морга, а военных – без полигона.
Сколько нужно?
Владимир Первухин возглавил институт в 2017 году. Он принял его вместе с проблемами, которые копились годами. По свидетельству старожилов вуза, здание не видело капитального ремонта очень давно. Но косметический периодически проводился. А примерно четыре года назад в одном крыле старого корпуса поменяли стояки, трубы и батареи отопления, как рассказывает один из сотрудников. Он же свидетельствует о том, что в 2013 году в институте проводился энергоаудит, и есть заключение о его итогах. Если в двух словах, то капитальный ремонт нужен везде.
Предлагалось утеплить окна и поставить два автоматизированных индивидуальных тепловых пункта (ИТП). Они обеспечивали бы автоматическое регулирование теплопотребления во всех институтских зданиях и экономию тепла на 20–30%. Вложения окупились бы меньше чем через два года, а экономия тепловой энергии превысила бы 1 млн. рублей. Беда в том, что за последующие 6 лет ничего не сдвинулось с «мёртвой» точки.
Сегодняшние траты на ремонт старого корпуса, как говорит Первухин, требуют 100 млн рублей. Цифра солидная, как и само здание. Только откуда она взялась? Владимир Леонидович утверждает, что даже на полноценный аудит с приглашением независимой организации у института нет средств. И получается, что число это – умозрительное.
Комментируя сложившуюся ситуацию, директор подчёркивает, что приказа о переезде пока нет. Но есть распоряжение о закреплении аудиторий за кафедрами в новом здании, на всякий случай. Потому что никто не знает, что будет после 29 июля. Продлят ли сроки устранения неполадок или подадут на институт в суд. И что решит этот суд.
«Хотите как в «Зимней вишне?»
«Помните пожар в «Зимней вишне»? – говорит директор. – Если что-то случится в институте, кто ответит за последствия? Вы напишите, что я первый, кто не хотел бы переезда. Но реальность против меня. Дело в том, что в институте падает число студентов. Вначале их было 5000 человек, теперь эта цифра снизилась почти до 1600. Демографическая ситуация в стране такова, что ждать резкого притока абитуриентов не получается. Все говорят о том, что оборудование из старого корпуса будет проблематично перевезти в новое. Но ведь там остались музейные экспонаты. Современных студентов нужно учить по-современному, по компьютерным программам, а практические занятия проводить на предприятиях».
Нет смысла вкладываться?
На последнем перед каникулами учёном совете новомосковского института присутствовал ректор РХТУ им. Д.И.Менделеева (головного вуза) Александр Мажуга. Тема старого здания там не поднималась, хотя она интересует процентов 90 педагогов. Потому что одних выселяют, а других уплотняют, чтобы первые смогли въехать.
Репортёрская группа «АиФ» в Туле» до начала мероприятия поинтересовалась у ректора, знаком ли он с историей вокруг старого корпуса.
«Здание, которое находится в центре Новомосковска – в аварийном состоянии. Допустить какую-то критическую ситуацию нам совсем не хочется, – ответил он. – Я лично отвечаю за тех, кто находится в стенах вуза. Здание никуда не уходит. Мы не можем вывести его из федеральной собственности и продать. Но посмотрите на это, новое здание, в котором мы сейчас находимся. Современная наука требует современных площадей. У нас есть дорожная карта на поэтапную замену оборудования. На первый этап средства есть, а потом посмотрим. Опять же надо работать с компаниями».
Здание никуда не уходит. Мы не можем вывести его из федеральной собственности и продать.
На вопрос, а почему бы те же компании не привлечь к обновлению исторического здания, ректор ответил, что это никому не интересно. Компании вкладываются в оборудование, потому что понимают, что на нём будут учить их потенциальных сотрудников. В здание никто вкладываться не будет…
Справедливости ради заметим, что и документа о признании старого корпуса аварийным, нам не показали.
На плечи предприятий?
Тема дуального образования сейчас широко обсуждается в обществе. Когда теоретическая часть подготовки студентов проходит на базе вуза, а практическая — на потенциальном рабочем месте студента. Возможно ли, например, на Новомосковском или Щёкинском «Азоте», либо на других крупных предприятиях проводить не практику, а все лабораторные работы курса?
«В нашем институте обучается много иностранцев, – говорит старший преподаватель кафедры «ТНКиЭП» Юлия Жиркова, – В частности, студенты из Анголы. К сожалению, наши предприятия иностранцев к себе даже на практику не принимают. Мы же не можем российских студентов учить по одному учебному плану, а иностранцев – по-другому. Лабораторный практикум невозможен на предприятиях и потому что на дорогу до завода будет уходить много времени, а все педагоги читают по нескольку дисциплин. Например, только я – шесть. Это будет нарушать рабочий график педагога. А оставить ребят одних нельзя. Если речь идёт о проведении химических реакций – это особенно опасно. Не каждый работодатель согласится, чтобы к нему пришёл студент, за которым нужен присмотр. Оптимально именно во время практики познакомить ребят с новым оборудованием, в обозначенном временном периоде».
Получается, что предприятия должны вложиться в организацию учебной лаборатории на своей территории с выделением помещения и закупкой необходимого. Чтобы лабораторные работы не превратились в простой показ современного оборудования, как в музее. Можно, конечно, и так. Но кого тогда будут выпускать вузы?
Кому нужны студенты?
А пока студенты НИ РХТУ очень востребованы большой химией региона. И не только химией. Список предприятий, с которыми сотрудничает вуз, внушителен. Это более 30-ти организаций в Тульской области и за её пределами.
Руководитель керамического профиля кафедры «ТНКиЭП», доцент, кандидат технических наук, член-корреспондент МАСИ Владимир Леонов говорит, что выпускники с кафедры керамики сейчас особенно востребованы.
«Металлурги не обходятся без огнеупорного производства, и мы обеспечиваем эту отрасль огнеупорами. Сейчас с одним из предприятий собираемся оформить договор на производство огнеупорных бетонов, – объясняет Леонов. – На нашей кафедре (наверное, одной из немногих) смонтировано работоспособное базовое оборудование практически такое же, как в заводских цехах. На нём мы не только готовим студентов, проводим научные исследования, но и занимаемся хоздоговорными работами, то есть заключаем с промышленными предприятиями договоры и зарабатываем живые деньги. Скажу больше, студенты из магистратуры головного московского РХТУ приезжают и выполняют свои дипломные работы тоже на наших печах. Кстати, они также расположены в старом корпусе».
Композитная долина – для кого?
Когда Первухин, говоря, что студентов мало, жалуется на демографию, это не совсем верно. Есть ещё и заниженные цифры КЦП.
Для несведущих, КЦП – контрольные цифры приёма в любой вуз на бюджетное отделение обучения, которые институтам «спускает» Министерство образования РФ.
«Например, на направление подготовки «Химическая технология» (одно из самых востребованных в регионе) бюджетных мест с каждым годом выделяется всё меньше, – говорит ответственный секретарь отборочной комиссии Новомосковского института Александр Лобанов. – На этот год выделено всего 13 бюджетных мест на всю Тульскую область. И только благодаря головному вузу, отдавшему нам свои 17 мест, мы имеем 30. А на следующий год выделено 14 бюджетных мест. И неизвестно, поделится с нами головной РХТУ или нет? А только одному Щекинскому «Азоту» ежегодно необходимо 20 химиков-технологов с учетом их плана развития. Но есть ведь запросы и с других предприятий! Это мы ещё пишем письма во все министерства и ведомства, которые отвечают за формирование КЦП».
Вывод неутешителен: мало студентов – мало денег – невозможно сделать ремонт старого здания. А студентов мало, потому что влияет демография, урезаются цифры приёма бюджетников, а на платное отделение немногие хотят идти – не престижна профессия инженера вообще, и химика в частности.
Но уже сейчас идёт ударная профориентация с привлечением всех заинтересованных сторон: городских администраций, химических гигантов и самих детей. По сведениям Александра Лобанова, в последние несколько лет в школах Щёкино и Новомосковска неуклонно растёт процент детей, выбирающих химию на ЕГЭ. А это значит, что не за горами то время, когда площади исторического корпуса будут востребованы с лихвой.
В ближайшем будущем в Тульской области под руководством губернатора Алексея Дюмина планируется открыть инновационный научно-технологический центр «Композитная долина», где будут заниматься перспективными разработками как раз в области химии. Глава региона охарактеризовал это событие, как открытие дверей на мировой рынок специальных материалов нового поколения.
Кто же нам их откроет, если сократим Новомосковский институт до масштабов колледжа?
Что думают педагоги?
Наталья Майорова, старший преподаватель кафедры «Электроснабжение промышленных предприятий»: В результате переезда материально-техническая база моей лаборатории будет на несколько лет выведена из строя. Придётся заново собирать и «прозванивать» все стенды.
Здесь есть стенд, где наглядно можно посмотреть перемещение подъёмного крана, подъём грузов, изменение режимов работы промышленного вентилятора. В лаборатории есть электродвигатель постоянного тока весом 470 килограммов. К реальному двигателю можно подойти, всё предельно рассмотреть, узнать принцип действия. А на предприятиях студентов близко к нему не подпустят. Оборудование неподъёмное, но и не перевозить его нельзя. На чём тогда учить? Если есть дисциплина, должна быть и её лабораторная часть.
Олег Лагуткин, лаборатория релейной защиты. Доцент кафедры «Электроснабжение промышленных предприятий», кандидат технических наук: Эту лабораторию я делаю уже больше 30 лет. Мы со студентами максимально усовершенствовали стенды. Здесь множество электрических проводов, при переезде что-то может оторваться. Как понять, что именно?
К тому же, лабораторное оборудование просто так к розетке не подключишь. У нас здесь стоит трансформатор на 380 вольт. Есть ли в новых лабораториях заземление, трёхфазная сеть большой мощности? Кто-нибудь решал эти вопросы?
Сергей Малков, лаборатория «Электрические машины», ведущий инженер: На стенды нашей лаборатории в своё время было получено авторское свидетельство. Идея заключалась в том, чтобы несколько электрических двигателей – асинхронный двигатель, синхронный двигатель и трансформатор – собрать на одном валу. У нас была идея фронтального проведения лабораторных работ, чтобы несколько разных тем выполнялись одновременно. Теперь здесь можно параллельно проводить 12 (!) лабораторных работ. Ведь через дисциплину «Электрические машины» проходят студенты почти всех специальностей. Есть и другая уникальная разработка. Она состоит из четырёх трансформаторов и двух синхронных машин. На этом стенде можно сделать 18 (!) лабораторных работ. Здесь можно искусственно создавать какие-то аварийные ситуации и наблюдать, что происходит. Как работает двигатель постоянного тока, как «синхронник» работает? Как компенсируются реактивные мощности с помощью синхронного двигателя? Для будущего инженера-электрика такие знания необходимы. С переездом мы можем многое потерять и не восполнить в будущем.
Юлия Жиркова, старший преподаватель кафедры «Технология неорганических, керамических и электрохимических производств»: Вот, например, стенд по получению хлора под тягой. Для проведения таких лабораторных работ нам необходимо вытяжное оборудование. Вообще, в любой химической лаборатории кроме вытяжного оборудования должно быть электроснабжение напряжением 380 вольт, заземление всех приборов, водопровод и канализация. Установлено ли оно в новом корпусе, в тех помещениях, куда нас перемещают, большой вопрос. У нас есть так называемый аппарат «Ротап» для определения гранулометрического состава сыпучих материалов. Он вообще забетонирован и весит больше 200 килограммов. Как мы будем его перевозить? Отдельная история – аналитические весы. Это – высокоточное оборудование. При малейшем движении произойдёт сбой в их работе. Значит, после переезда придётся либо новое покупать, либо приглашать специалиста по наладке и поверке. А это – дополнительные деньги. Сейчас отечественные электронные весы стоят от 60 тысяч рублей.
Евгений Голосман, профессор, академик Международной академии наук экологии, безопасности человека и природы, академик Российской инженерной академии: Я сам – выпускник Российского химико-технологического университета имени Д. И. Менделеева (головного вуза). Много лет работал профессором кафедры «Технология неорганических веществ» в Новомосковском институте РХТУ имени Д. И. Менделеева.
Я всю жизнь занимаюсь катализаторным производством. Сейчас прорывных отечественных технологий становится всё меньше, в том числе и потому, что нет молодых кадров. Когда я спросил у одного чиновника, что будем делать, если ручеёк новаций совсем иссякнет, он ответил, что… обратимся к китайцам.
Если мы сейчас не сохраним исторический корпус градообразующего института, оснащённый лабораторным фондом, лекториями и оборудованием, может случиться так, что завтра Новомосковск останется без перспективных кадров, а значит, и без развития. 80% тех, кто уезжает учиться в столицу, как правило, не возвращаются. А как же наши химические гиганты? Кто на них будет работать? Китайцев привезём? А где же импортозамещение как стратегический вектор развития, о котором говорит президент страны?
Только временщики живут одним днём. Перспективные руководители думают о будущем. Сейчас идёт сокращение студентов, но процесс может повернуться в противоположную сторону, потому что в Новомосковске при поддержке фонда Андрея Мельниченко «Квант», а также центра детского творчества «Кванториум» активно ищут и развивают технически одарённую молодёжь, открывают новые профильные классы в школах и лицеи в других городах области. Куда потом пойдёт талантливая молодёжь? Ведь не у каждой семьи есть возможность профинансировать учёбу в другом городе?
Почему не бьют в набат все без исключения предприятия города и окрестностей – химические гиганты, энергетики, малый и средний бизнес, банки, которые постоянно утоляют свой кадровый голод за счёт специальностей индустриального института?
Михаил Моисеев, заведующий кафедрой ТНКиЭП, кандидат технических наук, доцент: Сейчас резко изменяются все нормативы учебного процесса. По одной дорожной карте в вузе на каждого преподавателя должно приходиться 12 студентов, по другой – определено количество квадратных метров, которые должен занимать студент. В нашем институте, по очень приблизительной информации, на каждого учащегося приходится 53 кв.м., а по нормативам должно быть, в среднем, 15 кв. м. Правда, есть соглашение о намерениях в будущем разместить у нас же лицей для одарённых детей. Но при этом институтские площади пытаются сократить.
Из банкрота – в лидеры. Как инженер года реанимировал предприятия 
К добру ли третий выходной? Нужна ли тулякам четырехдневная рабочая неделя 
Власть и бизнес: тульские предприниматели подкинули губернатору идей 
Научный подход. Чему производственники начали учить студентов 
Поднять престиж! Как готовят токарей и фрезеровщиков в Тульской области