По его же собственному признанию, ни о какой другой доле он и не помышляет, даже если щедрый вербовщик предложит вдвое большую зарплату при восьмичасовом рабочем дне в чистеньком цехе современного промышленного производства. Почему, спрашивается?
Сила – в генетике!
Андрей Лифке, АиФ в Туле: У вас за плечами железнодорожное училище, служба в морской пехоте, потом в милиции. И вдруг – землепашец, хлебороб, механизатор, да ещё столь твёрдо убеждённый в своём выборе. Откуда такая тяга к работе на земле?
Александр Почитаев: Вдруг – это если не знать, что родился я в деревне Чернолес Становлянского района Липецкой области. И дед мой Николай Васильевич, и отец Пётр Николаевич были колхозниками, механизаторами. Так что и я механизатор, можно сказать на генетическом уровне. С пелёнок с техникой знаком. Дед брал меня на работу, помощником. Потом и отец. Лет с двенадцати за штурвалом комбайна чувствовал себя уже довольно уверенно. Когда учился в железнодорожном училище, в колхозе работал. Родителям и сестрёнкам помогать надо было. И мне это было не в тягость, а в радость.
- И всё же. Специальность помощника машиниста, потом морская пехота в Псковской области. Жизнь деревенскому парню открыла новые горизонты. Да и живёте теперь не на малой Родине. Но вот поди ж ты – в зрелые уже годы опять оказались за штурвалом комбайна…
- Наверное, и первое, и второе, и третье. Дело в том, что в училище судьба свела меня с девушкой по имени Ирина, учились вместе. Она дождалась меня из армии, мы поженились. Так после службы я и попал в Новомосковск, она отсюда родом. Жили у её родителей, своего жилья у нас не было тогда. Пробовал работать охранником, потом какое-то время в милиции. Но всё как-то не в своей тарелке что ли. Ну не моё! И тут счастливый, без преувеличения, случай.
Через знакомых узнал, что в одном из местных хозяйств новый руководитель появился, который, в отличие от многих других, пришёл не добивать хозяйство, а восстанавливать. Все знают, что происходило с селом, с колхозами, совхозами, а позже и с вновь образованными структурами. Как говорится, иных уж нет, а те далече. Но я рискнул. Так познакомился с моим нынешним руководителем Андреем Михайловичем Пахомовым, о чём не жалею и по сей день. Тогда сразу понял, что получил шанс найти своё место в жизни. Точнее, вернуться на своё место. К слову, мы и живём теперь в деревне.
- Другими словами, от судьбы не уйдешь?
- Можно и так сказать (смеётся). Не уйду!
На совесть
- Вам пришлось работать на земле, будучи ещё мальчишкой. Сколь сильно отличается тогдашняя работа механизатора от нынешней? Я имею в виду объемы, условия, зарплата?
- Меньше работы, конечно, не становится. В остальном всё зависит от начальства и от коллектива. Ни на начальство, ни на ребят, с которыми трудимся, жаловаться мне не приходится. Мы команда, которая работает на конечный результат не за страх, а за совесть. А в главном – мало что изменилось. Главное то, что на земле надо работать.
На производстве отстоял смену, и домой, до завтра. У нас несколько иначе. Вот, например, страда. Погода стоит хорошая, - так трудись, чтобы потом не нагонять. Иной раз Андрей Михайлович говорит, мол, уймись ты, Саня. Устал – дуй домой, отоспись. Конечно, до потери сознания не вкалываем. Но каждый болеет за дело и выкладывается по полной. Потому что как потопаешь, так и полопаешь.
- Не секрет, что некоторые хозяйства из-за нехватки своих механизаторов приглашают сторонних специалистов. Приходилось слышать, что результаты в таких случаях оставляют желать лучшего.
- Вам приходилось слышать, а я видел своими глазами. Дело в том, что у них оплата с гектара, а у нас с тоннажа. Поэтому и работают кое-как, лишь бы побыстрей да побольше. Не зерна побольше собрать, а гектаров пройти. Оставляют в поле непозволительно много. Да им-то всё равно, проскочили поле и отправились дальше, за очередным длинным рублём.
- А как с романтикой профессии?
- Без романтики никак нельзя. Ничего не вырастет. А работать нравится больше всего весной. Весной земля пахнет радостью.