- Ты сумасшедшая, - констатирует руководитель пресс-службы УМВД по Тульской области Андрей Ярцев, когда я радостно принимаю предложение поучаствовать в 20-километровом марш-броске подразделения ОМОН.
Дурь и экстрим
Будильник поднимает меня в 5 утра. Быстро собираю вещи: фотоаппарат, диктофон, записная книжка, камуфляжный плащ. Полуторалитровая бутылка воды (Ярцев говорил: «Бери больше. Наши по три литра за маршрут выпивают»). Крем-растяжитель для обуви: вдруг спортивные ботинки будут тереть. Вторые носки на случай, если промокну. «Сухпаёк» - сыр, помидор и огурец (Ярцев советовал взять крекеры и консервы). Ещё он говорил: «Не забудь навигатор, чтоб выбраться, когда отстанешь и заблудишься».
Семь утра. Шесть журналистов - Алексей Фокин, Алексей Туманов, Андрей Дремизов, Алексей Присухин, Сергей Стариков и я - собираемся на базе ОМОНа.
Сергей Тикунов. Фото: АиФ / Олеся СТЕПАНОВА
- Мы райотделы, администрацию заранее предупреждаем об учениях, чтобы народ не волновался, - говорит замкомандира по работе с личным составом Сергей Тикунов. - Меня всё интересует, что вас-то сподвигнуло?
- Дурь! - отвечает Дремизов.
- Наше рядовое событие с вами превращается…
- В экстрим? Это для вас банально, а для нас приключение, - подхватывает Фокин.
- А вы добровольно или вам тоже приказали?
- Добровольно, но некоторым сказали: надо, - смеются парни.
- Ещё должны были два корреспондента пойти, - говорит Ярцев. – Но в последнюю минуту отказались, уверив, что они пока в своём уме.
Ну а мы, безумные, спускаемся на плац, где поднятые по тревоге в половине пятого утра бойцы получают задание. Они уже проверили свои автоматы Калашникова, «тревожные чемоданы» с ложкой, миской, ножом, продуктами питания на сутки, комплектами нижнего белья, компасом, тетрадями, картой Тульской области, конвертами, ручками, паспортом. И узнали о проведении марш-броска.
Задание собственно ясное: три группы, к которым будем прикреплены мы, вывезут в разные районы на расстояние 20 километров и забросят лес, не удосужившись сообщить даже ближайший населённый пункт. Наша задача - выйти в нужное время в нужное место на Косой Горе, куда приедет руководитель регионального УМВД генерал-майор Сергей Галкин.
Мы с Серёжей Стариковым оказываемся в отряде из восьми человек. «Фамилию, звание называть не буду. Саша меня зовут, - представляется старший группы и «успокаивает»: «Нам приказано к 16 часам принести всех из леса».
В зарешеченных окнах «Урала» пролетают дома, леса. Бойцы гадают: «Кажется, нас везут в Щёкинский район. Или всё же в Ленинский?»
Машина останавливается и, едва мы из неё выпрыгиваем, уезжает. Заходим в лес. Мама дорогая! Почти непроходимая чаща. А комарья! Ну конечно, ни я, ни Стариков не подумали о них. Но Саша уже орудует баллончиком со средством от носатых, пуская его по кругу.
- А зачем вы надеваете капюшоны? - удивляется Стариков.
- Так в нашей области превышен порог по клещам, а они переносят энцефалит.
Надо видеть, с какой скоростью Серёга натягивает на себя капюшон куртки.
Нам объясняют правила движения: впереди группа разведки, за ней основная группа, потом мы, за нами два бойца, расстояние между каждым метра три. Условные знаки: поднятая рука - стоим, кулак - внимание. Знаков много, в том числе - террористы, вооружённые террористы, заложники.
Но бойцы давно знакомы, понимают друг друга без слов.
Нас предупреждают, что в пути могут попасться растяжки, а так же встретиться диверсионные группы.
Мы лезем в чащу. Через несколько метров она превращается в болотце. Прыгаем с кочки на кочку. Кочки кончаются. Ноги проваливаются в болотистую жижу. В ботинках хлюпает…
Мужчины неприметно наблюдают за моей реакцией.
Но я догадывалась, что не по аллее Центрального парка пойдём…
Перелезаю через высоко лежащий ствол дерева, через другой. Третий хочу взять показательно изящно. Перепрыгиваю… нога скользит по маслянистой грязи…
Стариков оглядывается: «У тебя всё нормально?». Да, если не считать, что прыжок не удался. Зато шмякнулась и встала убедительно. Жаль, синяк будет. Хотя, собственно, им тоже можно гордиться.
А зори здесь тихие
Идём тихо-тихо. Но веточки потрескивают, чаще всего под Серёжкиными и моими ногами. Страсть как хочется поговорить, но в рейде соблюдаются радиомолчание и тишина.
Через час выходим на простор, но обрадоваться не успеваем. Территория - на мой взгляд, километровая - завалена высохшими листьями, как попало сваленными стволами.
Кто-то очень «умело» тут похозяйничал. И вот теперь нам через эти горы мокрых скользких веток, прутьев, стволов и пней надо пробраться.
Скачем зайцами, пытаясь удержать равновесие. Добираемся до другого края опушки. Десять минут передышки и вперёд. Трава выше плеч. Подпрыгиваю, чтобы не терять из виду бойцов, чешущих по болотам, чащам, полям, словно БМП или танк Т-90.
Нас ждёт награда - «прогулка» по берёзовой роще. Господи, до чего же хороша наша природа! А как птицы ранним утром поют! Но люди в форме в этой красоте вызывают в памяти фильм «А зори здесь тихие». И кажется, сейчас у речушки, сверкающей вдали, зазвучит голос Женьки Комельковой: «Рая, Вера, идите купаться! Ра-асцвета-а-али яблони и груши…»
Где-то стучит по рельсам поезд, вдали кричит петух. Ещё полчаса, и мы «проваливаемся» в глубокий овраг. Что спускаться, что подниматься - мучение. Земля плывёт под ногами расплавленным пластилином, и кажется: секунда-другая - и лететь тебе в овражьи тартарары.
Смотрю, как взбираются ребята: словно взлетают, выталкивая себя вверх. Пытаюсь делать так же. Земля не успевает поиграть ногами, и я уже наверху. Ну просто Мюнхгаузен, вытаскивающий себя за косичку. Ощущения настолько удивительные, что хочется повторения.
Добираемся до железной дороги. Взмах командирской руки, переданный идущими впереди меня бойцами, - и мы уже крадёмся к «железке» почти ползком по траве. И… первый пошёл. Боец чуть ли не перелетает рельсы и шпалы, взбираясь на железнодорожную насыпь, растворяется в траве. Ещё секунда - и разведчик взмахивает рукой. Мы, согнувшись в три погибели, перебегаем через «железку» и затаиваемся в траве. Каждый со своей техникой: ребята с автоматами наготове, мы с фотоаппаратами. В десятке метров - частные дома, лающие собаки. Уходим в лес.
- Сколько прошли? - спрашиваю почти беззвучно.
- Да всего километра четыре …
Випы, стройся!
Следующий привал - более длительный. Выбранное для него место - красоты необыкновенной. Кто-то говорит: «О, да это Простоквашино! Как в реальности называется деревенька, не знаю, но там установили такую табличку».
Через поле кажется, что именно так и должно выглядеть мультяшное Простоквашино. Легкие облака, яркие крыши уютных домов, пышные сады, пропитанные солнцем. Мир, покой и благодать.
Парни снимают куртки, обувь, чтобы немного просушить. Я выбираюсь из плаща и вдруг осознаю, что во время всего похода ни разу не вспомнила о помаде и расческе. Быстро навожу красоту, и мы все дружно начинаем разговаривать. Кто о чём.
Стариков - о своей службе в армии и о том, что он лучший корреспондент в теме происшествий. Ребята - о современных и несовременных компасах. Показывают компас Андрианова, который используется для корректировки артиллерийского огня. У него есть зеркальце и смотровая щель для более точного определения градусной шкалы. Короче, вещь ценная в полевых условиях.
Не менее ценная штучка - спичка, горящая в дождь.
После словесной разминки начинается «курс молодого бойца».
- Расскажу вам, как ходить, чтобы ветки под ногами меньше трещали, - деликатно запускает камешек в наш журналистский огород Саша, старательно не глядя на нас. - Идти вперед надо, ступая с пятки на носок, а назад - перекатываясь с носка на пятку. Так и тише будет, и ноги целее.
Далее короткая лекция о правилах пересечении «железки» и автомобильных дорог.
Нас с Серёгой интересует, сколько может длиться среднестатистический марш-бросок.
- Обыкновенно это неделя в полях, - рассказывает наш командир. - Группа должна прийти на условную точку, где начинается учебный процесс. До точки она идёт 40 - 50 км. Это расстояние за день покрыть нереально: лесной массив, складки местности, пересечёнка, опять же засады, отработка различных тактических элементов. Потом она приходит в точку сбора. Отрабатывается забазирование, выставление боевого охранения, обустройство лагеря - либо палаток, либо укрытий. Утром снова в поход. Отряд прибывает в заданную точку, участвует в стрельбах, проходит инженерную подготовку - горную, высотную.
- А сейчас мы что отрабатываем? - пытаю я.
- Сейчас марш подразделения отрабатывает доставку вип-клиентов с максимальным комфортом в максимально короткое время, - шутит Саша. - Иначе бы в настоящие болота шли…
Отважный наш народ
И вновь в поход. Теперь мы подбираемся к дорожной трассе. Водители делают круглые глаза. Одна из машин останавливается, уступая нам дорогу. На лице парня за рулём масса эмоций - от любопытства и уважения до - «лучше перебдеть, чем недобдеть».
Вежливые люди с автоматами кивают в знак благодарности и заходят в неопознанный нами населённый пункт.
Упоительно пахнет шиповником и чайными розами. На улицах и во дворах ни души, если не считать брехливых собак. И тут на пути появляется… Яснополянская школа. И голоса детей разносятся по округе. Жить становится веселее. Мы недалеко от Тулы.
Проходим Яснополянскую больницу, охранник которой наблюдает за нами. Его лицо слишком безучастно, чтобы предположить, что мы его не заинтересовали. Кажется, если есть у него «тревожная кнопка» под ногой, то сейчас он её старательно жмёт.
Группа выходит на ромашковое поле. Не отказываю себе в удовольствии погадать, но меня отвлекает звонок Ярцева:
- Ты уже вызвала такси? - участливо интересуется он.
Отвечаю трафаретным: «Не дождётесь».
- Я удивлен, до сих пор ни один журналист не сошёл с дистанции, - делится он. - А что на тебя произвело самое сильное впечатление?
Когда я рассказываю об этом вопросе наблюдательному Саше, тот мгновенно отвечает за меня: «Болото».
Я аплодирую. И вдруг осознаю, как спокойно и уверенно с этими мужчинами. Но развить тему не успеваю. Обнаруживается, что за нами бежит человек с полицейским значком на груди.
- Ребята, а вы кто? - решительно вопрошает он.
- Учения у нас. Идём на встречу с генералом Галкиным, - объясняет Саша.
- Рабочие, пашущие сады и опиливающие деревья в Ясной Поляне переполошились: люди с автоматами ходят… А нас не предупредили, что вы здесь пойдёте…
- Да нас тоже, – смеётся наш старший и, чувствуя толику недоверия, показывает на меня: «Вот и «Аргументы и факты» с нами».
Наверное, в силу нелепости этого довода за чистоту наших помыслов полицейский успокаивается. В самом деле, разве такое можно придумать: журналисты с омоновцами марш-бросок совершают…
Едва мы прощаемся с отважным старшим сержантом Владимиром Мартыновым, Саша заявляет:
- Не понимаю, что хорошего в журналистской работе? Это ж никакого покоя.
Ничего себе! И от кого я это слышу!
Мы догоняем группу.
Парни вспоминают, как во время одного из марш-бросков из дома на окраине маленького села выскочил худосочный мужчина в трусах и давай орать: «Кто вам разрешил с автоматами ходить? У меня страус ногу из-за вас сломал! Они автоматов боятся».
- Какие умные страусы человеку попались. В автоматах разбираются, - смеются все.
- А ещё был случай. Мы вымотались на учениях. Выходим на асфальт, мимо проезжает автобус. Симпатичные такие девчонки нам улыбаются, машут. А нам не до них.
Через десять минут на лесной тропинке Яснополянских выселок нас обгоняет мужичок с тросточкой. Идёт, словно нас не видит. Я недоумеваю:
- А почему вы нас не боитесь?
- Да я и не таких видел, - обескураживает он и начинает возмущаться: - Вы только посмотрите, что в засеке делается. Раньше лесники занимались территорией. А теперь что здесь творится!
… И вот последний привал. После этого нас ожидает 1,5 км - и мы на точке сбора.
Времени ещё вагон. Саша так проложил маршрут из точки «высадки», что мы пришли намного раньше.
- Эх, было бы это соревнование, мы бы точно победили!
Не сомневаюсь. Равно как и в том, что такие же фразы услышат и мои коллеги в других группах.
Бойцы достают консервы, лаваши, Саша - пакет с курагой. «Будете? Нет? А шоколад?» - коварно спрашивает он. И увидев синий колокольчик, переключается: «Редкий, исчезающий цветок. В Красную книгу занесён».
Серёга отправляется собирать букетик земляники. «Для дочки», - нежно говорит он.
Саша учит бойцов вязать надёжные узлы на все случаи жизни. Его пальцы, словно пальцы фокусника: два движения, и красивый и надёжный узел готов.
- Любой правильный узел красив, - убеждает он.
Все выбираются на полянку и морскими котиками вытягиваются на траве. Солнышко припекает, разговор становится ленивым, но по-прежнему интересным. О ситуации на Украине, о том, как один из бойцов накануне катался с дочуркой на железной дороге в Новомосковске. Другой с женой посмотрел захватывающий фильм «13 грехов». Третий готовится в поход по Калужской области. «Стараемся найти места, где народу поменьше. Работая всё время с людьми, хочется одиночества», - объясняют.
Они избегают профессиональных тем, рассказывают лишь как охраняют порядок на футбольном поле, на массовых мероприятиях на Куликовм поле. В Туле. Вспоминают походы на байдарках, восхождение в горы. И у каждого горы - свои.
Саша, кстати, отец троих детей, дважды поднимался на Эверест, а в пятигорском Бештау покорил все пять вершин за два часа.
- Это круто?
- Круто. Поверьте…
- Наверх поднимаешься, - рассказывают его коллеги, - там выступ такой есть, к скале прижимаешься отдохнуть. Вниз смотришь - Урал смутно угадывается. И думаешь: «А как же встать-то теперь?». И ходишь по стеночке.
- Раньше были специальные учебные центры, в которых учили действовать в горах, - вспоминает старший. - Пятигорский закрыли. Преподаватели - кто куда. Кто на вольные хлеба ушёл, кто в Кабардино-Балкарии работает.
Вдруг спрашивает меня: «Носки вам дать сухие?»
Но у меня, как в песне Высоцкого, всё своё.
По машинам!
Наш поход заканчивается через 5 минут. Мы прячемся в кустах, откуда отлично просматривается поляна с генералом. Саша устремляется к нему, дав нам команду не высовываться.
Взмах руки с условленным сигналом - и мы бежим на импровизированный плац, выстраиваемся в два ряда и замираем.
Телекамеры, коллеги из других изданий, приехавшие запечатлеть наш выход из лесов…
Генерал-майор Сергей Галкин вручает нам шестерым награды - майки со словом «Спецназ» во всю спину. (Забегая вперёд скажу, что я буду гордо рассекать в этой майке по дому. А добрые, но завистливые друзья дадут мне прозвище - «пецназе комнатный»). Но пока я об этом не знаю. И смотрю на главного полицейского региона, которому, очевидно, нравится эта классная затея - отправить нас в леса и в поля вместе с его ребятами. Он улыбается открыто и счастливо.
А я бегу назад, к своим. С розами и поцелуем генерала.
- Поздравляем, - тихонько говорит Саша. И ребята тепло вторят ему.
И мы отчего-то знаем, что обязательно ещё встретимся.
А через несколько минут Андрей Ярцев сообщает:
- Возможно, мы зимой пригласим СМИ на учения. Поедешь? Хотя да - ты ж сумасшедшая.
Меня обступают журналисты, и я, в эйфории приключения, спешу рассказать им всё-всё-всё.
«По машинам!» - звучит команда. И становится очень грустно. Оглядываюсь, ищу их в толпе полицейских, машу рукой, но ребята уже не видят, они садятся в «Урал». Завтра их ждёт обычная работа. Как сегодня. Как всегда. Тренировки, марш-броски, стрельбы, в любой момент, включая отпуск, подъёмы по тревоге, охрана массовых мероприятий, спасение людей, освобождение заложников и командировки в «горячие» точки.
Олеся Степанова, «Журналистский спецназ»
P.S.:
На следующий день я купила утеплённые берцы, термобельё и зимний камуфляж J
А в пятницу еду на стрельбища.Марш-бросок: журналисты и омоновцы прошли 20 километров | Фотогалерея
Марш-бросок: журналисты и омоновцы прошли 20 километров | Фотогалерея
Тульские журналисты совершили марш-бросок вместе с омоновцами 
В Туле ОМОН отметил свой 25-летний юбилей 
Определены победители кубка тульского ОМОН 
Редакция «АиФ в Туле» награждена памятной медалью 
Гетто на колесах: что творится в тульских маршрутках