Российский писатель, переводчик и журналист Олег Хафизов представил свой новый рассказ «Колонна Брюллова» в музее «Тульские древности». История немца Вольфганга, директора картинной галереи, увлечённого древнерусским искусством, который в 1941 году служил лейтенантом сапёрного батальона Вермахта, как никогда в жилу прозвучит именно сейчас, когда «отношения между людьми и целыми народами стали меняться».
Хотя проводить какие-либо аналогии с определёнными политическими реалиями автор, как кажется, ни разу не планировал, они почему-то напрашиваются. Бывает ведь, что задумаешь сделать одно, а оно возьмёт да и обернётся потом по своему усмотрению какой-то неожиданной стороной, сверкнёт «незапланированными» красками. Впрочем сколько людей, столько и мнений.
По сюжету рассказа, автор встречает немца-русофила, прибыв на «германское» кладбище по производственной необходимости – готовить материал в газету об очередном мероприятии в рамках «братания» оружейной столицы и небольшого административного центра на юго-западе неметчины – городе Филлингена-Швеннингена.
Разговорившись, интервьюируемый предстаёт совершенно незаурядной личностью. Оказывается, он объездил с экспедициями все монастыри русского Севера, написал в пору своей мирной зрелости с дюжину научных трудов по русской иконописи, а во времена военной молодости - множество акварелей с русскими храмами, видами и просторами необъятной державы, с которой его нордические соотечественники вели тогда смертельный бой.
«И вообще я – большой русофил, - почти сразу признаётся немец и продолжает. - Я возил в своей машине маленький этюдник и при возможности писал виды старинных русских церквей в тех местах, которые мы… оккупировали. Я также собирал в заброшенных храмах и домах иконы, которые казались мне наиболее древними и ценными в художественном отношении…».
Эти иконы его сослуживцы называли «дровами» - впрочем, нейтрально, нисколько не обесценивая художественно-искусствоведческий интерес Вольфганга. Интересу этому они, разумеется, не сочувствовали, но и не только мирились с ним, но даже относились с определённой толикой уважения, как к милой причуде. Когда саперному батальону поступает приказ «сжечь в городе всё, что горит, а остальное взорвать», Гюнтер-Расторопски, унтер-офицер подразделения, с горечью сообщает Вольфгангу, что его «коллекция дров в мотоцикл не поместилась», а, значит, сгинула в пламени. Но тут же успокаивает – «до Сибири ещё далеко, и он наберёт ему целую тонну самых древних и трухлявых икон».
Вольфганг получает задание взорвать знаменитую колонну на Куликовом поле, возведённую по проекту архитектора Александра Брюллова. Памятник служил отличным ориентиром для русской артиллерии, а значит, представлял собой прямую опасность. Как очевидно для каждого, кто хотя бы раз бывал на поле ратной славы, выполнить этот приказ Вольфгангу не удалось – в каждую годовщину победы войск князя Дмитрия Донского над татаро-монголами рядом с колонной и окрест её проводятся праздничные мероприятия.
Но не удалось взорвать памятник боевой славы, истории и культуры не столько из-за любви Вольфганга к искусству, сколько из-за целого ряда обстоятельств, которые принято называть мистическими. Впрочем, чтобы узнать, что именно произошло тогда на поле Куликовом и почему, по мнению Фольфганга, в мире не «два великих Брюллова», а три и до какой степени это верно, лучше всего обратиться к первоисточнику – рассказу.
Его автор признаётся, что многое из описываемого в произведении происходило в действительности. Например, церковь, в которой сапёрный батальон Вольфганга оборудовал долговременную огневую точку, имеет прямой аналог в реальности – в храме Сергия Радонежского на Куликовом поле во время Великой Отечественной войны немцы действительно на некоторое время обосновались. Правда, ненадолго.
Более того, и немец, столь увлечённой русской культурой – не вымышленный персонаж, а лишь слегка видоизменённый, если сравнивать героя рассказа с его реальным прототипом.
«Подобного немца я встречал в Туле, он был этнографом, занимался изучением фольклора северных народов России, - рассказывает Олег Хафизов. – И он также говорил мне, что он большой русофил. Я спросил его: а как насчёт войны? Он ответил, что был капитаном десантников на Ленинградском фронте. Я не стал его расспрашивать о его военных подвигах. И я несколько раз встречался с подобным отношением, причём как с нашей, так и с немецкой стороны. Некоторые художники служили военкорами фронтовых газет. Когда я был во Ржеве, я видел рисунки немецкого лейтенанта, которые входили в экспозицию, посвящённую Ржевской битве. Немец тоже рисовал русские храмы. Так что это вовсе не единичный случай – художник на войне. И уж точно – не преувеличение».
Докажите, что Вы не робот.
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
