10 ноября исполняется 130 лет со дня рождения Николая Руднева – идеалиста, школьного отличника и отчаянного смельчака, в честь которого в Туле названа улица. Имя Руднева ставили в одном ряду с Чапаевым, Щорсом, Лазо, Котовским. Так считал сам легендарный командарм Будённый.
Хоть бы яйцами брал
Прежде чем стать одним из канонизированных героев Гражданской войны, юный Коля Руднев был начитанным, стеснительным мальчиком из семьи сельской интеллигенции. Его мама Анна Михайловна преподавала в земской церковноприходской школе. Душевно любила учеников, вместе с детьми они инсценировали произведения русских классиков. У себя дома Руднева устраивала новогодние ёлки. Вместе с тем Анна Михайловна отличалась достаточно властным характером. «Мой генерал», – говорил о ней муж.
Отец, Александр Михайлович, был священником. Имел дома хорошую библиотеку, сам много читал и заботился об образовании детей. А их в семье было трое – кроме Николая брат Михаил и сестра Надежда. Александр Михайлович отличался незаурядной физической силой. Кто-то из односельчан вспоминал, как поп, закидывая солому на стог у коровника, забросил вилами сноп вместе с достаточно большими санками, на которых она лежала, и даже не заметил этого. Был также не дурак выпить, но втайне от жены.
У Рудневых был просторный дом, большое хозяйство: около 50 овец, три коровы, куры, гуси, пчелы. Коля иногда помогал малолетней прислуге Тане Ивановой пасти овец, приносил еду ей на пастбище, даже ссужал деньгами. А ещё, втайне от мамы, писал от имени неграмотных солдаток письма на фронт или в австрийский плен. Однажды за этим занятием его застала Анна Михайловна. «Ты бы хоть яйцами за свою работу брал», – сказала она. Коля слегка обиделся: «Разве для этого ты учила меня грамоте»?
Николай окончил церковно-приходскую школу, потом духовное училище, поступил в Перовскую тульскую гимназию. В 1915 году он был в числе её первых 24 выпускников. Трое из них окончили с золотой медалью, среди них - сын известного тульского революционера Гавриила Лейтейзена Морис, четверо с серебряной, среди них Коля Руднев. В том же году он поступил в Московский университет на историческое отделение.
Но началась война, и в июне 1916 года Руднев отбыл в Московское Александровское военное училище. Окончив шестимесячные курсы в чине прапорщика, был назначен командиром 12-й роты 30-го запасного пехотного полка, расквартированного в Туле. Именно 30-й пехотный из всех полков, расквартированных в Туле, отличался особой революционностью.
А затем революционная судьба забросила Николая Руднева в Харьков. Он стал заместителем наркома по военным делам Донецко-Криворожской республики. Ситуация в Харькове, как и везде по стране, – погромы, грабежи, всеобщая сумятица. В Туле большевики разогнали крестный ход 1 февраля, а в Харькове еще раньше – в день Богоявления, 6 января. А вообще новая власть пытается противостоять бандитизму и держать ситуацию под своим контролем. В конце марта местные газеты сообщили, что банда Кравченко в полном составе покинула город «ввиду невозможности нормально работать».
Фраза «Опять власть меняется» – она и о Харькове 1918 года. В апреле в город вошли немцы. Красная армия с боями вынуждена отходить до Царицына. С июля 1918 года Николай Руднев — начальник штаба Царицынского фронта. Военная карьера развивается стремительно, но он и заслуживает её. Руднев отважен и энергичен, не прячется за чужими спинами, расчетлив в бою. Несмотря на молодость – ему еще нет и 24 лет, его уважают товарищи. В июле 1918 года Руднев назначается заведующим отделом формирования и обучения войск Северо-Кавказского военного округа. Бои усиливаются, но Руднев прекрасно справляется с заданием.
Лично веду солдат
Чтобы защищать подступы к Волге, была нужна по крайней мере стотысячная армия. У Ворошилова же в армии нет и пятой части. Нужно было мобилизовать и обучить десятки тысяч новых людей и из них построить армию. Эту гигантскую работу взял на себя Руднев. Части Красной армии, которые создавались под непосредственным руководством Руднева, были необычайно стойкими, проявляя героизм, крепкую дисциплину и неустрашимость в бою.
29 августа 1918 года Николай пишет письмо домой.
«Мой молодой, ещё мальчик, адъютант с расшаркиванием подаст вам письмо от меня, расскажет о последних днях пребывания в Царицыне, хотя много прибавит по своей молодости. Я всегда лично сам впереди веду своих солдат, и мой ординарец и связной самые храбрые солдаты. Бывали случаи, когда нас 15-20 человек гоняли сотни казаков. Так гоняли, что не успевали догонять, и вся казачья прыть исчезла».
Самому-то всего ничего, а уже адъютант Виктор Дыбко-Дыбченко для него молодой, склонный к фантазиям мальчик. Дыбко-Дыбченко, кстати, на той войне ещё успеет получить орден Красного Знамени и почётное революционное оружие.
15 октября в дни наступления красновцев в районе Бекетовки часть красноармейцев 1-го и 2-го крестьянских полков перешла на сторону белых. Генерал Краснов дал приказ немедленно взять Царицын, и уже к полудню он был в шаге от этого. На прорыв отправляют резервные части под командованием Руднева. Этот эпизод описан в повести «Хлеб» (Оборона Царицына) Алексея Толстого, которая создавалась во многом по живым воспоминаниям участников тех событий.
Руднев был ранен, и его отправили в госпиталь в Бекетовке. Ненадолго он пришел в сознание и успел сказать: «Передайте Ворошилову – приказ его выполнил. Напишите отцу – умер за революцию».
20 октября 1918 года Руднева похоронили в Царицыне. Торжественно, при огромном стечении народа. Но в начале 1919 года, когда был освобождён Харьков, по постановлению местного исполкома гроб с прахом Руднева из Царицына привезли для перезахоронения в Харьков.
Детям нельзя без молока
Родители тяжело переживали гибель сына. Александр Михайлович некоторое время ещё служил в церкви, но однажды пришёл на общее собрание, положил ключи на стол президиума и сказал: «Затуманивал я вам головы, да меня этому и учили». После чего ушёл. На другой день постригся и его видели уже в гражданской одежде. Иногда на людях он грустно приговаривал: «Коля, Николай, дал нам жизнь, а то загнали бы нас куда Макар телят не гонял. А так какую пенсию мы получаем».
В 1939 году по ходатайству Ворошилова Рудневы переехали в Москву, в дом на улице Машиностроителей. Татьяна Агеева вспоминает, что, когда выносили из дома письменный стол, из него выпал один из ящиков, полный бумажных денег. Агеева смутилась, но Александр Михайлович, заметив её реакцию, смиренно заметил: «Не ужасайся, Татьяна. Не завидуй. Всё прах на земле».
Мама, Анна Михайловна, погибла после войны в автомобильной катастрофе. Вскоре после неё умер и Александр Михайлович. Брат Михаил был железнодорожным служащим, погиб в аварии в Туле. Надежда училась в тульском епархиальном училище, окончила епифанское педучилище, вышла замуж за мельника из деревни в трёх километрах от Люторичей. У неё было три сына, племянники Николая Руднева – Николай, Михаил и Сергей. Николай в войну был танкистом, погиб. Известие о его смерти подорвало и без того слабое здоровье матери, и она вскоре после этого известия скончалась. Михаил после войны работал в одном из московских НИИ, где отравился во время какого-то опыта и умер.
Семья Татьяны Ивановны Агеевой (Ивановой), до революции с девяти лет прислуживавшей Рудневым, и ставшей почти членом семьи, переехала в их дом. С чем, правда, связана целая история. На рудневский дом после того, как его хозяева переехали в Москву, одно время положил глаз люторичанин Иван Мурыгин. Он съездил на переговоры в соседнюю деревню Кобяково, где жила с мужем сестра Николая Надежда, и попросил продать дом, но та отказала: родителями он завещан Агеевой. После чего встретилась с Татьяной Ивановной и сказала ей: «Ты нам всем близкий человек и мне как родная сестра. Живите в нашем доме». Через некоторое время из Москвы в Люторичи приехала бывшая односельчанка с поручением от Анны Михайловны получить 30 тысяч рублей за дом. Агеевым пришлось продать корову и кое-что еще из своего хозяйства. Позже в Люторичи приехала погостить Анна Михайловна Руднева. Однажды утром они встретились с Татьяной.
– Ты куда так рано? – удивилась Анна Михайловна.
– За молоком, – ответила та.
– Как за молоком? А где ваша корова?
Тут Татьяна Агеева рассказала историю с покупкой дома. Анна Михайловна была вне себя: они с мужем никому не поручали брать за дом деньги. Но искать негодяя, который на этом нажился, было уже поздно. Анна Михайловна дала Агеевой пять тысяч рублей – на корову. И, в ответ на возражения, пояснила: детям нельзя без молока.
Ещё до войны был проведён конкурс, и собирались в Люторичах поставить памятник Николаю Рудневу – бронзовую статую на коне, высотой в пять метров. Помешала война. В 1959 году открыли памятник Рудневу в Харькове, и в 1968-м - в Кировском районе Волгограда. Когда на Украине принялись бороться со своим прошлым памятник Рудневу убрали, но останков под ним не нашли. Считается, что тело Николая Руднева убрали деникинцы, когда вошли в город в конце 1919 года. Он по-прежнему был для них опасен.
Впрочем, и Николай Руднев продолжал воевать с белой армией даже после своей смерти. В январе 1919 года в Луганске по приказу Ворошилова построили бронепоезд «Коля Руднев», который помогал громить войска Петлюры в Киевской губернии, бил Деникина, ликвидировал григорьевский мятеж. Бронепоезд взорвали, когда оказался в окружении, и тогда в Бежице на заводе «Профинтерн» построили второй состав с тем же именем, воевавший до конца Гражданской войны.
