8 мая исполняется 150 лет со дня рождения Софьи Смидович, именем которой в Туле названа целая улица. В советские времена о Софье Николаевне писали дежурными фразами, но какими! Например, «она была человеком большой души и светлого ума». Было в этой женщине нечто, что заставляло современников по-особенному относиться к этой ней.
«Подпрыгивали и пели песню»
Старые друзья и товарищи по партии, с которыми Софья Николаевна прошла большую жизнь, называли ее «неповторимая». А писатель Виккентий Вересаев считал, что в ней «в исключительной гармонии сливались беспощадная, не знающая колебаний и сентиментальности революционная нетерпимость с удивительною сердечною отзывчивостью и женственной мягкостью в личных отношениях».
Очень тепло писал об этой женщине писатель Александр Фролов, товарищ по революционному движению. Вот его эмоции от первого посещения библиотеки, в которую он, рабочий, стеснялся зайти. «Вошел… и мне казалось, что все, сколько там ни было публики, – так на меня и уставились. Даже пот прошиб от волнения, и я весь покраснел. Библиотекарша, Софья Николаевна Луначарская, видимо, приглядевшаяся к публике, сразу заметила, что я для данного общества птица новая. Она так любезно, так особенно внимательно обошлась со мною, – точно мать, долго не видавшая сына и вдруг встретившая его, – что я не осмелился даже соврать и прямо сказал, что я рабочий».
И далее, через несколько страниц: «Как родного встретили меня в школе библиотекарша Софья Николаевна Луначарская и дедушка Вячеслав Николаевич Иванов». Какая-то потрясающая нежность бьет из этих строк.
Подпольная романтика стала единственной отдушиной в кошмаре ежедневной жизни.
У Смидович-Луначарской, наверное, одна из самых ярких и трагических судеб того времени. Ее и в революцию-то, может, занесло, потому, что подпольная романтика стала единственной отдушиной в кошмаре ежедневной жизни.
В восемнадцатилетнем возрасте Софья вышла замуж за штатского ординатора психиатрической клиники московского университета Платона Луначарского – старшего сводного брата будущего наркома просвещения, на тот момент еще никому не известного. Молодые люди любили друг друга, и их совсем не тяготила жизнь в родовом имении в с. Щучьем Веневского уезда.
Но очень скоро обнаружилось, что супруг болен, у него не в порядке с легкими, и это, скорее всего, неизлечимо. В 1894 году по предписанию врача они уехали за границу, где Платону в Париже сделали операцию. Четыре последующих года на Лазурном побережье во Франции прошли достаточно бурно. Супруги познакомились со знаковыми в истории российской революции фигурами – Плехановым, Верой Засулич, а потом, уже по возвращении в Россию, с сестрой Ленина Анной Ильиничной. Домой же решили вернуться, как только родилась дочь Татьяна.
Состояние мужа, по всей видимости, ухудшалось, поэтому даже в описаниях советских биографов конкретики о революционных боевых буднях в отношении Платона немного, а вот о его жене с каждым годом все больше.
«Муж по болезни на службе не состоит и врачебной практикой не занимается», – значилось в полицейском донесении. «Живет с больным мужем без определенных занятий», – это уже о Софье Николаевне. «…Дочь священника Мария Петрова Иваницкая, прибывшая из-за границы и жившая в Туле с 23 марта по 7 апреля по нелегальному виду на имя Олимпиады Захаровой Васильевой. Путем наблюдения было установлено – имела отношение с … Софьей Луначарской. Прибыла в Тулу с целью пропаганды среди рабочих, почему все лица были обысканы и привлечены к дознанию в качестве обвиняемых», – отмечалось в Политическом обзоре губернии за 1902 год тульским губернатором Шлиппе. По делу Иваницкой Луначарская была арестована, и провела в заключении около полугода.
Конечно, представить состояние супругов, каждый из которых знает, что будет совсем скоро с одним из них, непросто. Ну пусть даже они не говорили об этом вслух, пытались как-то забыться, жить лишь сегодняшним днем, все равно. Подпольная деятельность помогала, наверное, как-то отрешиться от этой ситуации.
В 1902 году Платон Луначарский был выслан в Тулу под надзор полиции после того, как был арестован по делу Московского комитета РСДРП и в тюрьме его болезнь обострилась. В Туле он возглавил созданный им первый комитет тульской организации социал-демократической партии, ставшей на почву революционного марксизма. Софья Николаевна, хоть и была ближайшей помощницей мужа, в числе членов комитета не значилась. Впрочем, там не было ни одной женщины.
При непосредственном участии Луначарских была организована и первая тульская манифестация в сентябре 1903 года. Софья Николаевна была в числе задержанных. По свидетельству городового Ширяева, «Луначарская и Анна Рождественская пели какую-то песню и подпрыгивали в такт на ходу». Как показали другие свидетели, Александра Рождественская и Щепетова «кричали «Ура!», выкрикивали какое-то слово вроде «социал» и размахивали шляпами». Александра и Анна Рождественские – сестры, если что. Есть в этом описании что-то задорное, искреннее, радостное, правда ведь?
В полицейском участке Луначарская отказалась давать какие бы то ни было показания, и вообще держалась необычайно мужественно. На следующий день после ареста муж пытался передать арестованной жене письма от себя и дочери, а также детскую фотокарточку, но ему было отказано. Также было отказано и в просьбе о свидании с семилетней дочерью.
В перехваченном письме от 20 июня 1904 года Анны Рождественской Антонине Щепетевой, есть в конце такие строки. «Передайте мой искренний привет Софье Николаевне, сколько же ей пришлось этот год волноваться – так это ужас». Антонина Щепетева – будущая родственница, вскоре она выйдет замуж за брата Анны – Николая, и в таком вот родственном обмене новостями нашлось упоминание только для одного «несемейного» знакомого.
С августа 1904 года, когда Луначарская опять оказалась на свободе, мужу становилось все хуже, и в октябре супруги наконец получили право на переезд в Киев, где Платон Васильевич и скончался 12 декабря. То есть можно констатировать, что после года тюрьмы она вышла на свободу наблюдать, как умирает дорогой ей человек.
«Она любила по Смидович»
В 1905 году после амнистии Софья Луначарская вернулась в Тулу. В это время судьба наносит еще один удар – спасаясь от преследования после выступления на митинге, утонул младший брат Алексей.
В 1911 году она вышла замуж за врача Петра Смидовича, хорошо знакомого по революционной деятельности. Человека также явно неординарного. А. Фролов описывал: «До этого я слышал многих интеллигентов, но такого первый раз».
В новом браке родились сын Глеб и дочь Соня. К тому времени Смидович-Луначарская уже переехала в Москву, с которой и связана ее дальнейшая судьба. После победы революции занималась проблемами женщин-тружениц в московском комитете партии, потом в ЦК, в ЦИК СССР. За заслуги в работе среди женщин была награждена орденом Ленина. В последние годы жизни была членом президиума и заместителем председателя Всесоюзного общества старых большевиков.
В те годы ее имя даже вошло в поговорку: «Она любила по Смидович, а он любил по Коллонтай». Как руководительница женотделов Софья Николаевна выступала против новой идеологии по отношению к женщине в духе любви-товарищества и национализации тела. В то время как противоположная сторона агитировала за то, чтобы освободившееся на ненужные шашни время женщины тратили на общественную работу.
Софья Николаевна скончалась 24 ноября 1934 года, и о ее смерти на следующий день было сообщено на первой странице главной газеты страны – «Правда».
Через год скончался Петр Гермогенович Смидович, видный деятель Моссовета. Но это не защитило их детей. В 1939 году был арестован сын Глеб, и вернулся из ссылки только в 1954-м. О дочери Софье известно, что она дожила до послевоенного времени, но тоже была репрессирована.
