В Тульском цирке работает музей клоунов. В нём больше семи тысяч фигурок клоунов всех расцветок, мастей, характеров. Всё это богатство собрал режиссёр и артист цирка Валерий Акиншин, который в пору своей молодости стал первооткрывателем нового циркового жанра.
Натуральная химчистка
Дмитрий Борисов, tula.aif.ru: Путей на арену множество. Вы какой выбрали?
Валерий Акиншин: Считается, что есть три пути на цирковую арену. Первый - династийный. И чем больше поколений в семье в цирке, тем считается круче. Второй вариант - человек случайно забрёл в цирк. Например, был до того артистом другого направления. И третий вариант - по призванию. Вот это именно мой случай.
Я родом из Мурманска. Когда мне было пять лет, в нашем городе гастролировал цирк шапито. Представление это произвело на меня тогда колоссальное впечатление. Мама моя рассказывала, что после того дня я всю ночь разговаривал во сне, смеялся - настолько был перевозбуждён. С этого, пожалуй, всё и началось.
Мы жили в бараке с длинным коридором: 15 комнат справа, столько же слева. И наши соседи стали моими первыми зрителями. Сначала я показывал кукольный театр - переворачивал стол, который мне служил ширмой и одновременно сценой для тряпичных «актёров». Потом я устроил своё первое цирковое представление во дворе. У нас там снесли сарай, на месте которого остались опилки. Отдалённо это напоминало цирковой манеж. Я попросил маму купить килограмм конфет и раздавал их пришедшим на спектакль зрителям. Я уже тогда умел жонглировать, показывать фокусы и пытался осваивать клоунский жанр. «Наша мурманская химчистка принимает нормальную одежду, выдаёт…». И из ящика с двойным дном извлекал не целый, только что погружённый в него пиджак, а потёртый и изрезанный. Ну и какие-то репризы клоунские тоже делал.
В 11 лет я записался в цирковой кружок. А ещё через четыре года в Мурманск снова приехал цирк шапито. И мы с другом Сергеем Суворовым (сегодня он - заслуженный артист, отработал клоуном всю жизнь) попросились поработать униформистами. Пришлось соврать, что нам исполнилось 16, а паспорта мы якобы ещё не успели получить. И нас взяли. Мы убирали манеж перед и после выступления, подметали, выносили реквизиты на сцену. И ездили вместе с шапито с гастролями. Как сейчас помню: первый после Мурманска город был Смоленск. Такая жизнь продолжалась два года: мы побывали в Пензе, Батуми, Тбилиси, во многих городах. Параллельно технической работе униформиста я репетировал свой собственный номер - жонглёр на вольностоящей лестнице. Очень хотелось стать цирковым артистом. Вместе с Серёжей мы обращались в самые различные дирекции «Цирк на сцене». Согласились посмотреть нас в Ташкентском цирке. Мы поехали. Как сейчас помню: денег у нас с собой было 1 рубль 20 копеек.
С этого началась наша цирковая жизнь на сцене. В ташкентской цирковой дирекции нас посмотрели, а мы подготовились серьёзно, мы тогда уже были акробатами, эквилибристами, Серёжа показывал пантомимы и клоунские репризы. А я ему помогал. И нас пригласили работать клоунами. Примерно через год мы увидели объявление в газете: «Ищем клоунов. Московский цирк на Цветном бульваре». И рванули.
Сначала я показывал кукольный театр - переворачивал стол, который мне служил ширмой и одновременно сценой для тряпичных «актёров».
Цирковые «подсадные»
- Много было ещё желающих?
- Неимоверно. Приехали около тысячи человек. Взять должны были только 9: 100 человек на место. Шансы очень маленькие. Но мы, к удивлению, проходим первый отборочный тур в манеже легендарного цирка, потом второй, потом третий. В комиссии – Михаил Николаевич «Карандаш» Румянцев, Юрий Владимирович Никулин, Олег Константинович Попов. И нас приняли. Так мы стали клоунами-стажёрами Московского цирка на Цветном бульваре. Нас задействовали в выступлениях в качестве «подсадок» - это когда артист притворяется зрителем, а в определённый момент начинает выделывать какие-то штуки, якобы спонтанно. Так, кстати, начинал и Юрий Никулин. На него, работающего на «подсадке», в конце 40-х обратил внимание режиссёр Константин Юдин. Он не поверил сначала, что это был артист - настолько естественно Никулин играл чудаковатого зрителя, не могущего залезть на лошадь. Но познакомился с ним и пригласил сняться в первом фильме. Через такую же школу предстояло пройти и нам.
Я отучился год. Потом троих отчислили. В том числе и меня. Возвращаюсь в родной Мурманск. Чем заниматься - не знаю. И один мой приятель предлагает открыть цирковую студию. Я дал объявление в газете: «Ищу артистов». Пришли 500 человек! Приняли 50. Дали мне небольшую комнату для занятий. Через полтора месяца мы даём первый концерт. О нас пишет газета «Полярная правда». И на нас начинают обращать внимание.
Потом по всему Советскому Союзу проводился Первый Всесоюзный фестиваль самодеятельного художественного творчества трудящихся. Мы прошли как победители через все этапы - районный, городской, областной и финальный. Победили и получили золотые медали. Когда вернулись в Мурманск, на вокзале нас встречали как героев - с духовым оркестром и плакатами. С этого момента началась другая жизнь. Наш коллектив стал визитной карточкой города во всех всесоюзных мероприятиях. Всего за два года из цирковой студии превратились в народный цирк.
- Долго держали высоту?
- Девять лет. В Мурманске мы - артисты номер один. Но я понимаю, что потолок достигнут и нужно двигаться куда-то дальше. Если накачанный гелием воздушный шар запустить в комнате, он упрётся в потолок и постепенно начнёт сдуваться. Его можно накачать снова - и он опять достигнет потолка. Но это будет один и тот же потолок.
В Мурманске у нашего коллектива был свой спортзал для занятий, огромный класс, хорошие зарплаты. Я получал раза в три больше даже московских цирковых артистов. И все это мы бросили и поехали в Ташкент - в дирекцию «Цирк на сцене», где мы раньше с другом работали клоунами. Было непросто: денег не было, кто-то из ребят вернулся в Мурманск, на их смену пришла молодёжь, которую нужно всему учить. Но я сделал правильный выбор. Через три года, в 1986-м, мы приняли участие во Всесоюзном конкурсе дирекции «Цирк на сцене». Дирекций в СССР было всего шесть - в Москве, Ленинграде, Киеве, Ростове-на-Дону, Новосибирске и Ташкенте. В каждом по 10-14 коллективов.
Когда потолок достигнут, нужно двигаться куда-то дальше.
Мы получили диплом первой степени. И приз от Союзгосцирка - поездку в Японию. Для нас тогда это был прорыв. В Японии выступали по дворцам спорта, начали получать хорошие деньги. Я купил там электробритву, кожаную куртку, музыкальную аппаратуру. С ребятами скинулись и приобрели полупрофессиональную видеокамеру - с тех пор все наши выступления фиксировались.
Потом решился на новую высоту. Отправился поступать в ГИТИС по специальности «режиссёр цирка». Поступал шесть раз! На меня уже как на сумасшедшего смотрели - парень каждый год приезжает. И мне удалось добиться своего. Учился в ГИТИСе, параллельно работал в цирке на Вернадского. Открыл новый жанр и абсолютно новаторское направление - акробатика со скакалками. Работали в коллективе Юрия Куклачёва, который в конечном итоге отделился от Союзгосцирка, звал меня с собой в кооператив. Но я решил остаться - чутьё моё и здесь не подвело.
Через короткое время Юрий Никулин приглашает нас на открытие старого цирка на Цветном бульваре после реконструкции, где в процессе работы мы получаем звание лауреатов премии Ленинского комсомола.
И нас выставляют выступать на фестивале в Монте-Карло. До сегодняшнего дня он считается самым сильным фестивалем в мире. Кто получает приз – серебряного или золотого клоуна в Монте-Карло – тот остаётся в истории мирового цирка навсегда. Мы становимся первооткрывателями нового жанра - акробаты на скакалке. И нас копирует весь мир.
После Монте-Карло моему агенту приходили приглашения от 20-25 лучших площадок мира, которые хотели заключить с нами контракт. И в 1993 году мы с ребятами переехали в США, где проработали 13 лет. В 2006-м я вернулся в Россию. Сейчас живу на две страны. В Америке у меня остались дети, ученики и бывшие жёны.
- Как меняется цирк из десятилетия в десятилетие?
- Цирк становится более технологичным, возможностей постановки света и спецэффектов стало больше. Но отношение в целом к цирку у людей, избравших себе эту профессию, не меняется. По-прежнему сюда приходят те, кто действительно любит цирк, «одержимые» цирком люди. К тому же цирк, несмотря на классическую форму, даёт возможность для развития и создания того, что называют творческим цирком. Пример - наш номер акробатов-эксцентриков со скакалками.
- Чтобы стать цирковым артистом, учиться нужно с ранних лет?
- Не обязательно. Цирк разношёрстен, он сочетает в себе множество жанров, поэтому каждому таланту найдётся применение. Я знаю случаи, когда в цирк люди приходили в достаточно зрелом возрасте.
Музыканты, игроки, шарманщики. Фоторепортаж из Музея клоунов в Туле
- Как вы оказались в Туле?
- Я всю жизнь коллекционировал клоунов. Сначала мне предложили место в Доме Союза Цирковых Деятелей в Москве. Но там было мало пространства. И я начал искать какой-нибудь цирк в регионах. Сначала была идея перебраться в Тверь. А потом мне предложили Тулу. До этого времени я здесь никогда не был, хотя о Тульском цирке был наслышан - это один из легендарных цирков в Советском Союзе и России. Тут столько номеров было поставлено, столько аттракционов показано. Поэтому я с великой радостью и гордостью обосновался именно в нём.
Верблюд, обнаруженный под Новомосковском, сбежал из шапито 
Сорвавшаяся в тульском цирке акробатка не получила серьезных повреждений 
Запашные и их звери в Туле. О чем общались дрессировщики со студентами 
Носорог Марфуньян выступил перед детьми из сел Тульской области