Вспоминаем ушедшего 40 лет назад из жизни советского лидера.
«Сближают чувства патриотизма и геройства»
В Тулу он приезжал однажды ‒ в январе 1977 года ‒ в своём «литерном» поезде. Программа двухдневного пребывания была очень насыщенной: возложение цветов к памятнику Ленину на площади Восстания и к Вечному огню на площади Победы, посещение Ясной Поляны, включая могилу Льва Толстого, оружейного завода (по официальной версии - «машиностроительного») и торжественное заседание в драмтеатре, посвящённое присвоению Туле звания города-героя.
В музее-усадьбе «Ясная Поляна» он оставил такую запись в книге почётных гостей: «При посещении Ясной Поляны замирает сердце ‒ здесь жил и трудился величайший русский писатель, гений мировой культуры, произведения которого останутся источником мудрости для новых и новых поколений. В произведениях Льва Толстого полно и широко отразился характер русского народа. Их пронизывает мысль о решающей роли народных сил в истории, о неразрывной связи между человеком и родной землёй.
Героев «Войны и мира» отделяют от советских людей полтора столетия. Но их сближают высокие чувства патриотизма и геройства, один и тот же дух правды и справедливости, готовность отдать жизнь за честь и независимость Родины.
Музей Ясная Поляна находится в прекрасном состоянии. В нём видишь многое и узнаёшь.
Спасибо сотрудникам Музея.
Л. Брежнев».
«Не засиживайтесь в президиумах»
Те, кто в те дни, так или иначе, соприкасался с ним, вспоминают встречу с теплотой.тО нескольких эпизодах рассказал тогдашний первый секретарь Тульского обкома ВЛКСМ Анатолий Артемьев.
«На собрании в драмтеатре я сидел через ряд наискосок от Леонида Ильича. В какой-то момент он обернулся, увидел герб Тулы, спросил у помощника ‒ что это. Тот не знал, ещё одного спросил ‒ тоже самое. А я ему рассказал, что это исторический герб Тулы. Он увидел мой комсомольский значок и похвалил и поставил в пример помощникам: вот, мол, комсомол знает, а вы не знаете. В перерыве была подготовлена комната, где можно попить чаю. Он в сопровождении Юнака шёл туда, но высказал пожелание побыть одному. Родная сестра моей жены работала тогда в ресторане «Центральный» и её командировали в драмтеатра обслуживание этого мероприятия. Она была приятна внешне, ждала его в этой комнате. Он вошёл с помощником, поздоровался, пожал ей руку, спросил, как живёте. Она сказала, что хорошо, он предположил, что она скрывает какие-то проблемы. На это получил отрицательный ответ. Ему помощник достал и открыл бутылку с можайским молоком и мармелад без сахара. Вот вся его трапеза. Поблагодарил, попрощался и вышел.
Ещё вспоминается один эпизод на XVIII съезде комсомола. Вот идёт Брежнев с Пастуховым и Тяжельниковым. Каждому в президиуме пожал руку, поблагодарил за работу, но сказал, чтобы не засиживались в президиумах, по окончании съезда возвращались домой и работали».На банкете в доме офицеров (теперь это дворянское собрание) он, к удивлению многих, декламировал стихи, «для шутки» рассказал про случай, как когда-то ехал в поезде, пил чай с попутчицей, которая писала стихи. И он по памяти воспроизвёл что-то из её стихов про любовь, про поцелуй.
Аура доброты
О приезде Леонида Ильича на ТОЗ вспоминает тогдашний редактор заводской многотиражки «Ударник» Юрий Кириленко: «Мы принимали его, был накрыт стол в заводоуправлении, наше руководство, разумеется, в полном составе присутствовало, я там где-то с краешку. Секретарь парткома Николай Занегин обратился с приветствием, сели за стол. Кстати, ничего такого особенного подано не было - его любимые котлеты (он предпочитал их из-за проблем с зубами), но сервировка европейская. Из крепкого – водка, коньяк. Что запомнилось: Все сидят скованные, не знают, как вести себя дальше. Повисла неловкая пауза, все волновались. Леонид Ильич сам протянул руку, налил водки в винный бокал, граммов 100, не больше, все тоже начали наливать себе ‒ водку, разумеется. "Ну, что, давайте по русскому обычаю..." ‒ навсегда эту фразу запомнил. И он эти 100 грамм спокойно выпил, и напряжение сразу спало, все заулыбались. А сам он пил мало.
Очень интересовался отношением к международным делам, про рабочих интересовался, спрашивал, часто ли бываете в цехах. Разумеется, сам пообщался с работниками завода.
Надо сказать, от него исходила очень сильная аура, я бы сказал, аура доброты. От него очень приятно пахло, какой-то очень домашний, слегка пользовался одеколоном, слегка касался собеседника. Потом начали издеваться на его поцелуями, анекдоты, насмешки. А он как бы хотел породниться с человеком, быть на одной волне с ним. Это ведь относилось абсолютно ко всем, с кем он общался. В этом всё дело! Простой, невероятно обаятельный человек был. Мне отец рассказывал: люди, которые заходили к нему в кабинет, не чувствовали напряжение, скованность. Он выходил из-за стола, садился напротив. Я всё это видел и был просто потрясён. Когда он умер, люди абсолютно искренне плакали».
Спасли от металлолома
В декабре 2018 года в Туле появился «памятник», посвящённый тому визиту Брежнева в Тулу. На Московском вокзале Тулы была открыта новая экспозиция. В неё вошли электровоз и пассажирский салон-вагон для первых лиц государства. Силами коллектива тульских железнодорожников электровоз переоборудован и приспособлен для приема туристов, которые могут увидеть здесь не только кабины машинистов и машинное отделение, но и прослушать лекцию о героической обороне города, о праздничных торжествах по случаю присвоения городу звания героя 7 декабря 1976 года, посмотреть документальный фильм о визите генерального секретаря ЦК КПСС в Тулу. Бронированный салон-вагон является подлинным историческим объектом, в котором сохранились все предметы интерьера того времени.
О том, как возникла идея установить такой уникальный объект на тульском вокзале, рассказал главный железнодорожник региона, председатель Тульского отделения Российского военно-исторического общества Александр Потапенко: «Эта идея принадлежала мне, исторические документы, хроника – всё было. Но вопрос упёрся в вагон-салон. Бронированный вагон Брежнева я видел задолго до своего приезда в Тулу, ещё работая в Москве. Он находился на станции Николаевка в качестве гостиницы для временного проживания железнодорожников. Тележки там были не двухосные, как на обычном вагоне, а трёхосные. Таких вагонов было совсем мало, технология ремонта тележек к ним была утрачена. Потом судьба этого вагона была связана с одним из железнодорожных руководителей, который приехал работать в Рязань. Он забрал этот салон для проведения осмотров внутри Рязанского региона. И после этого вагон попал под списание, и его судьба могла быть разной - как стать музейным экспонатом под открытым небом на станции Рижская, так и в металлолом.
Я смог договориться с тогдашним начальником МЖД Владимиром Ильичом Молдавером. И вагон-салон, этот редчайший экспонат, попал к нам в Тулу. Чтобы экспозиция была интереснее, мы нашли возможность забрать электровоз ЧС-2 (я знал от нём, работая в Москве), на них работали специальные бригады под брежневские вагоны. Тепловоз такой серии и привёз Леонида Ильича в Тулу. Электровоз переделали для всевозможных проверок инфраструктуры, сделав его, по сути, автомотрисой. Мне тоже довелось ездить в нём. Он очень удобен для проведения экскурсий ‒ там можно размещать документов, показывать фильмы. Мы и его смогли забрать из Москвы и объединить в одну экспозицию с вагоном-салоном.
Что же касается личности Брежнева... К периоду его нахождения у власти отношусь уважительно. Это был большой шаг вперёд для страны. Последние годы его пребывания на посту вызывали насмешки, но это не идёт ни в какое сравнение с теми руководителями стран, которых мы видим сейчас на экране. Мне доводилось общаться с теми, кто лично встречал и сопровождал Леонида Ильича в Туле. Они в один голос говорят, что он хорошо владел цифрами и информацией в целом, был доступен в общении, чётко ставил задачи, всё было максимально предметно, было понимание, что делать, где проблемы, как их решать. Это был один из ярчайших и величайших деятелей своего времени, достойный такой страны, как СССР».
И немного личных детских воспоминаний... 40 лет назад мне было 6,5 лет. В садик не ходил. Но когда умер Брежнев, я абсолютно искренне и горько плакал. Меня никто этому не учил, не заставлял, не внушал. Но своим детским сердцем, наверное, как-то понял, что случилось горе для всей страны, для всего народа, что умер старый добрый человек, который много хорошего сделал для всех нас. Смотрел прямую трансляцию похорон. А когда мимо могилы Леонида Ильича проходили солдаты, отдавая ему последние воинские почести, я, нацепив кокарду с дядиной фуражки на свою меховую шапку, вместе с ними шагал рядом с телевизором...
