Большой герой маленького города. Как Михаил Гришонков организовал переправу

Михаил Сергеевич Гришонков один из больших героев самой кровопролитной войны в истории человечества. А жил он в самом маленьком городе России – Лихвине, нынешнем Чекалине. Подробнее - в материале tula.aif.ru.

   

   

Первая крепость

Родился Михаил Гришонков в деревне Малятино нынешнего Суворовского района Тульской области. Его довоенная жизнь вполне обычна для того времени. Окончил школу в Лихвине. По-видимому, семилетку, потому что уже с 14-ти лет начал работать – сначала письмоносцем, а с 1931 года счетоводом Лихвинской конторы связи Черепетского района. Счетовод – по-нынешнему младший бухгалтер. Для 17-летнего парня такая должность - уже признание его умений и перспектив. В 1939 году, в 25 лет, он стал председателем Малятинского сельского совета.

Умер за революцию. Каким был герой Гражданской войны Николай Руднев Подробнее

На этой ответственной работе он и встретил начало войны. Вспоминал: «В 1941 году на колхозных полях вырос богатый урожай, который убрать как следует не успели. В день начала войны мною был собран митинг колхозников, которых я призвал к самоотверженному труду и скорейшей уборке урожая».

По словам Михаила Сергеевича, на этом митинге присутствовала представитель райкома партии Надежда Чекалина – мама будущего Героя Советского Союза Саши Чекалина. Она, как и Михаил, тоже дошла до Берлина. Надежда Самуиловна служила палатной медсестрой в медсанбате до самых последних дней войны. Была награждена орденом Красной Звезды. Младший брат Саши Чекалина Виктор успел окончить танковое училище и тоже принимал участие в штурме Берлина. 

Михаил Гришонков вскоре после того митинга ушёл добровольцем на фронт. Правда, уточнял, «после уборки урожая». Его боевой путь начался в боях под Москвой в ноябре 1941 года.

Рассказывал, как немцы под мощными ударами наших войск отступали, бросая много убитых, раненых и разной боевой техники.

«Отступая от Москвы, убивали много ни в чём неповинных мирных жителей. Я живой свидетель того, как в одной деревне брошен в горящую мельницу пятилетний сын матери, которая работала председателем сельского совета, при спасении которого я получил сильные ожоги. Наша часть, наступая, приближалась к Белёву. В уличном бою в Белёве я был легко ранен из-за угла из пистолета немецким офицером».

Когда подошли к границе Советского Союза, Михаил Гришонков был уже командиром сапёрного взвода в инженерно-сапёрном батальоне стрелковой дивизии. К этому времени он окончил курсы политруков, а в 1944 году - курсы младших лейтенантов. В 1942 году вступил в партию.

   

   

«Впервые я обеспечивал своим взводом переправу части через реку Буг, под сильным огнем артиллерии и минометов. Переправа прошла быстро, организованно. За что я впервые был награжден орденом Красной Звезды. Освобождая города и села Украины, Белоруссии, Польши, мы достигли границы Германии. С большими боями пришлось форсировать Буг, Вислу, Одер.

От Сталинграда до Берлина. Как командир Григорьев сдержал 12 немецких танков Подробнее

Очень ожесточенные бои шли на Сандомирском плацдарме. Долгое время нашему командованию на том участке не удавалось установить разведывательные данные о противнике и его обороне. Моему взводу было приказано любой ценой взять языка. Я с собой взял четырёх бойцов – Тищенко, Бабенко, остальных не помню. С большим трудом мы добрались до фланговой траншеи, где недалеко были кусты. Изучив траншею и улучив момент, мы схватили немецкого ефрейтора. Когда метров на сто отошли с языком, немцы нас заметили, и открыли по нам ружейно-пулемётный огонь. Когда пленный пытался кричать, мы его рот заткнули тряпкой. Наши нас хорошо прикрыли огнём и мы удачно добрались с языком в часть. За что я был награждён орденом Красной Звезды».

Его первой неприступной крепостью, в штурме которой довелось принимать участие, стал Данциг. Немало перенесено трудностей по взятию города и крепости Данциг, считавшейся неприступной. Затем наступил решающий этап – Берлин.

По пояс в воде

Река Одер - последнее препятствие на пути в Берлин. У неё было два рукава, образующих две самостоятельные реки – восточный - Ост и западный - Вест. Главная полоса обороны немцев проходила по Вест Одеру. Это также была практически неприступная крепость, где через каждые 10-15 метров оборудовали огневые точки, связанные друг с другом ходами сообщения. Каждое здание на берегу приспособили для обороны. Дополнительная сложность – залитое водой междуречье, фактически болото, да ещё находящееся под огнём врага. Тяжёлую технику протащить здесь невозможно. Но, чтобы продвигаться дальше, надо было форсировать и Ост Одер, и Вест.

Командир сапёрного взвода 42-го отдельного сапёрного батальона старший лейтенант Михаил Гришонков получил приказ переправиться со своим взводом 18-19 апреля 1945 года в районе населённого пункта Шенинген (южнее г. Щецин, Польша) и обеспечить форсирование реки десантом пехоты на лодках на дамбу на восточном берегу Одера в районе химзавода. Переправиться, несмотря на ураганный огонь противника, несмотря на исключительно трудные условия переправы через затопленный луг междуречья шириной в четыре километра.

По пояс в воде он перетянул лодки через луг, переправил их через все каналы и высадил пехоту на дамбу. Затем, несмотря на усталость, возвратился за следующей группой десанта и переправил её тоже. Часть сапёров из его взвода ранили, но они не покидали своего места, пока вся пехота не переправилась. Гришонков также был ранен, однако остался в строю.

Смелого пуля боится. Как тульский генерал Юдин Вислу форсировал Подробнее

Сам он рассказывал о том бое так: «Наши части, подошедшие к реке Одер, несли большие потери. Помню, как сейчас. Командир батальона срочно вызвал в штаб и приказал найти переправу, разведать подступ к ней и организовать переправу. В разведку пошёл в эту же ночь. Недалеко я нашёл открытый водосточный канал по спуску воды в Одер, по которому по грудь в воде мы дошли к Одеру. Одер весь освещался врагом. По этому каналу мы переправили надубные лодки, доски и другие лёгкие переправочные средства.

Тут я начал переправу своей части, а затем и соседних частей. Было много убитых и раненых. На переправу мы брали всё, что могло плавать в воде. Там я был сильно ранен, меня хотели отправить в госпиталь, но я остался организовывать переправу, пока не переправил всех и не был взят западный берег Одера».

Это даже представить невозможно, каким мужеством надо обладать, чтобы упрямо идти на штурм, несмотря на то, что с каждого метра земли наступающие войска поливают огнём из всех видов вооружения. 

Возвращение домой

Звание Героя Советского Союза ему присвоили уже после войны – 29 июня 1945 года. За разведку и организацию переправы на табельных и подручных средствах по форсированию реки Одер.

«Своими действиями обеспечил переправу личного состава и всей боевой техники части, будучи командиром сапёрного взвода, инженерно-сапёрного батальона стрелковой дивизии Белорусского фронта. Показал исключительное геройство и храбрость», – говорилось в наградных документах.

Громил поляков и петлюровцев. Что писал Симонов о тульском командире? Подробнее

После войны Михаил Сергеевич служил начальником военно-инженерного склада группы советских оккупационных войск в Германии. В 1947 году был уволен в запас и вернулся домой, в Чекалин. Жил на улице Володарского.

Сразу по возвращении избран председателем чекалинского горсовета. Потом отлучился для учёбы на одногодичных курсах при областной партийной школе и вновь вернулся на ту же должность, на которой работал до 1951 года. А потом что-то не задалось. Может, и здоровье уже начало подводить. Работал на различных руководящих должностях, однако везде не очень долго.

С 1959 года был в Чекалинском радиоузле дежурным надсмотрщиком. При этом характеризовался с положительной стороны. В его характеристике отмечалось: «Нарушений в трудовой дисциплине и административных взысканий не имеет. Поведение в общественных местах хорошее. Участвует в общественной работе района. Часто выступает с докладами в школах района перед учащимися, рабочими и служащими предприятий. Его доклады слушают с большим вниманием».

Сам он, правда, сожалел: «Эпизодов и подвигов было много. Но об этом я не в состоянии всё вспомнить, поскольку дневник записей и некоторые фотографии были размочены в реке Одер, и к тому же прошло большое время».