О Станиславском наслышан каждый из нас. Даже тот, для кого переступить порог театра сродни пытке. Ведь это же он сказал своё знаменитое «Не верю!». А ещё он создал режиссуру как профессию, знаменитую систему обучения актёрскому мастерству, был одним из основателей Московского художественного театра и первым народным артистом СССР. А ещё Станиславскому обязан своим рождением в России Театр Толстого. Родился же классик 160 лет назад – 17 января (по новому стилю) 1863 года.
Явление купца Паратова
Сам про себя Константин Сергеевич писал, что ещё помнил остатки крепостного права, сальные свечи, тарантасы, кремневые ружья. На его глазах возникали в России железные дороги с курьерскими поездами, пароходы, создавались электрические прожекторы, автомобили, аэропланы, дредноуты, подводные лодки, телефоны. Для той неспешной жизни это, наверное, было даже покруче, нежели человеку конца двадцатого столетия дожить до мобильных телефонов, интернета и цифровых денег.
При столь насыщенной жизни Тула сыграла свою роль в становлении будущего знаменитого реформатора театра. И особенно один знаменитый туляк – Лев Толстой, написавший пьесу «Плоды просвещения». Поводом для неё стал спиритический сеанс у князя Н. А. Львова, куда писателя привел его добрый знакомый, прокурор Тулы Николай Давыдов. Толстой весьма скептически относился к спиритизму. По воспоминаниям Давыдова, «говорил, что удивляется тому, как люди могут верить в реальность спиритических явлений; ведь это всё равно, говорил он, что верить в то, что из моей трости, если я её пососу, потечёт молоко, чего никогда не было и быть не может». В результате этого визита появилась пьеса «Плоды просвещения». Впервые она была поставлена на домашнем спектакле в Ясной Поляне в 1889 году, и Давыдову была доверена роль профессора.
Как писали «Тульские губернские ведомости», «при входе в залу постоянно приходилось слышать об отказах в местах не только местным жителям, но и приезжим из других городов. Зала была переполнена, и сбор дошёл до неслыханной для Тулы цифры свыше 1200 рублей. Не передавая содержания комедии, с которой Тула познакомилась прежде всех других городов России, мы не можем удержаться, чтобы не отдать должной похвалы прекрасному, а в некоторых ролях вполне образцовому исполнению господ-любителей».
В том же 1890 году Главное управление по делам печати запретило постановку комедии повсюду, кроме любительских спектаклей. Однако Станиславскому удалось получить разрешение. Правда, при условии, что спектакль пройдёт один раз и будет закрыт для широкой публики. В своей режиссуре он принял точку зрения Толстого на эту пьесу – чтобы исполнитель каждой роли встал на сторону мужика и оттуда смотрел на барина.Показ спектакля состоялся в Немецком клубе Москвы 8 февраля 1891 года. Будущий друг и тоже основоположник В. И. Немирович-Данченко отозвался о нём в газетах так: «Я утверждаю, что никто и никогда не видел такого образцового исполнения у любителей». Известно, что Станиславский посылал приглашение на спектакль Толстому. Но неизвестно, смог ли писатель на него откликнуться.
Осенью того же 1891 года Станиславский и московские актеры-любители получили приглашение от Давыдова принять участие в любительском спектакле «Бесприданница» по пьесе Островского. Алексеев, он же Станиславский, предстал перед туляками в одной из своих любимых ролей – купца Паратова. Туляки наградили его игру овациями.
Впечатление не передать
В следующий раз Станиславского с товарищами пригласили показать в Туле, на той же сцене Дворянского собрания, пьесу Островского «Последняя жертва» 31 октября 1893 года. Готовились очень серьёзно. Репетиции шли в московском доме знаменитой актрисы Гликерии Федотовой. Потом приехали в Тулу и остановились у Давыдова. Репетиции продолжились на втором этаже его дома.
«В промежутках между репетициями происходили шумные обеды, во время которых одна весёлая шутка сменялась другой, – вспоминал Константин Сергеевич. – Сам, уже немолодой, хозяин превратился в школьника».
Однажды, в разгар веселья, в передней показалась фигура человека в крестьянском тулупе. В столовую вошёл старик с длинной бородой, в валенках и серой блузе, подпоясанной ремнём. Его встретили общим радостным восклицанием. Станиславский вспоминал, что в первую минуту даже не понял, что это был Толстой. «Ни одна фотография, ни даже писанные с него портреты не могут передать того впечатления, которое получалось от его живого лица и фигуры». Впрочем, он вообще вспоминал об Л.Н. исключительно в восторженных выражениях. Толстой, по его словам, был в этот вечер «нежный, мягкий, спокойный, старчески приветливый и добрый. … Неожиданная встреча и знакомство с Толстым привело меня в состояние какого-то оцепенения. Я плохо сознавал, что происходило во мне и вокруг меня». За столом они оказались друг против друга.
«Должно быть, я был очень странен в этот момент, так как Лев Николаевич часто посматривал на меня с любопытством. Вдруг он наклонился ко мне и о чём-то спросил. Но я не мог сосредоточиться, чтобы понять его. Кругом смеялись, а я ещё больше конфузился. Оказалось, что Толстой хотел знать, какую пьесу мы играем в Туле, а я не мог вспомнить её названия. Мне помогли».Толстой поинтересовался, о чём будет пьеса Островского, предполагавшаяся к показу. Потом пропагандировал вегетарианство. Напоследок предложил освободить от запрета его пьесу «Власть тьмы» и сыграть её.
О «Власти тьмы» они поговорили отдельно. У Толстого было два печатных варианта четвёртого акта пьесы. Станиславский предложил соединить оба варианта, чтобы помешать досадной остановке действия в самый кульминационный момент. Через несколько лет Толстой прислал Станиславскому записку с просьбой повидаться в Москве. На встрече сказал: «Напомните мне, как вы хотели переделать четвёртый акт. Я вам напишу, а вы сыграйте».
Станиславский поставил «Власть тьмы» в 1902 году. Потом, уже после смерти Л. Н., совместно с Немировичем-Данченко воплотил на сцене «Живой труп», где сам сыграл князя Абрезкова.
В год смерти Толстого он работал над инсценировкой «Войны и мира», задуманной к столетию Отечественной войны 1812 года. Однако этот замысел так и не был воплощён. А вот на прощание с Толстым не попал, поскольку сам тяжело болел. Оставил лишь отклик об этой трагедии. «Ни о чём другом не могу думать, как о Великом Льве, который умер, как царь, отмахнув от себя перед смертью все то, что по́шло, не нужно и только оскорбляет смерть. Какое счастье, что мы жили при Толстом, и как страшно оставаться на земле без него. Так же страшно, как потерять совесть и идеал ‹...› Мир праху величайшего из людей!».
«Низко кланяюсь этой сцене»
В пятидесятые годы прошлого века одна из новых улиц Южной окраины Тулы получила имя Константина Станиславского. И это, конечно, было знаменательной характеристикой эпохи, когда страна возвеличивала имена великих деятелей культуры России. И вообще – мало в каком городе страны ещё есть улица Станиславского, а у нас есть.
Сохранился и дом, в котором когда-то встретились великие классики – Лев Толстой и Константин Станиславский. Это приметное двухэтажное деревянное здание на улице Гоголевской. 4 июня 1991 г. состоялось открытие монументальной мемориальной доски в память знакомства двух великих русских людей – Льва Толстого и актёра, режиссера Константина Станиславского. Монументальную доску сделал скульптор Игорь Котенев. Однако в 2014 году она свалилась со стены – не выдержал большого веса крепёж.
6 февраля 1973 года в Туле на сцене колонного зала Дома офицеров выступали артисты Московского художественного театра. Концерт открыла легендарная русская актриса Алла Константиновна Тарасова. Своё выступление она начала так: «Низко кланяюсь этой сцене, на которой неоднократно выступал в вашем городе на заре своей артистической деятельности мой дорогой учитель, строитель русского театра Константин Сергеевич Станиславский».