«Белое солнце» бельгийца
Алексей Мурат, «АиФ в Туле»: Сергей Викторович, одна из традиций советских и российских космонавтов – просмотр фильма «Белое солнце пустыни» накануне полёта. Значит, вы, как минимум, дважды его смотрели?
Сергей Залетин: Минимум четыре раза – так как ещё дважды входил в состав дублирующего экипажа.
- А смотрят ли эту картину ваши зарубежные коллеги, которые летят с россиянами? С вами, в частности, летал в 2002 году бортинженером бельгиец Франк де Винне.
- Ну, если он является членом экипажа, то, разумеется, смотрит. Единоначалие в военном деле — и в лётом, и в космическом, никто не отменял. Франк де Винне соображает по-русски лучше, чем иные русские. Какие-то моменты для него требовали пояснения, но к тому времени, когда предстоял полёт, он уже прожил в России не один год. Этого времени было достаточно, чтобы понять и воспринять наши реалии, менталитет, традиции, особенности юмора. Многое зависит и от отношений внутри экипажа, от командира.
- Есть ещё одна традиция у наших космонавтов – ещё от Юрия Гагарина. Её ваши иностранные коллеги тоже соблюдают?
- Безусловно! Более того, прежде, чем надеть скафандр, мы накануне пять-шесть клизм делаем. И считается дурным тоном, если ты, выйдя из автобуса, не сможешь сходить по-маленькому – это наша такая внутренняя тема. И часа за два до того, как надеть скафандр, специально выпиваешь полстакана-стакан воды, чтобы она быстро прошла через тебя, а ты смог бы быстро сделать кое-что по-гагарински на колесо.
- Общались ли вы с Франком после завершения совместной космической миссии?
- Мы дружим, и достаточно близко – есть моменты, которые нас сильно сдружили. После полёта мы приезжали к нему с Юрой Лончаковым (российский космонавт, Герой России (2003). С октября 2013 года помощник руководителя Роскосмоса по пилотируемым программам. С апреля 2014 по октябрь 2017 года начальник Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина - ред.) в Бельгию, где он был ведущим лётчиком-испытателем, руководил эскадрильей, и мы сделали по паре тренировочных полётов на боевых самолётах НАТО F-16, который стоит и смотрит своим жалом в нашу сторону. После полёта подняли тост за то, чтобы в воздухе никогда не встретились врагами, а только вот так, за дружеским столом.
Первым делом самолёты
- Сергей Викторович, а в целом, удалось ли вам реализовать себя как лётчику?
- Это для любого космонавта больной вопрос. Потому что с тем уровнем подготовки, с которым я пришёл в отряд космонавтов, здесь было мало коллег. Я же служил в литерном полку, за четыре года получил первый класс, уже был инструктором во всех видах боевого применения метеоусловий. В отряде космонавтов летать тебе и на современной технике так много, разумеется, не удаётся. Надо заниматься или космосом, или лётной работой. Последняя нужна в плане распределения внимания, умения оценивать ситуацию, принимать решения. Поддерживаем навыки, тренируясь на Л-39. Но это, конечно же, не идёт ни в какое сравнение с уровнем подготовки боевого лётчика, когда ты находишься на боевом дежурстве в истребительно-авиационном полку.
- На какой технике летали, будучи лётчиком-истребителем?
- Я вырос на самолёте МиГ-23 всех модификаций – МЛА, МЛД. Но, прежде чем попасть в отряд космонавтов, год ждал приказа и летал на Су-17М4. Потому что 32-й гвардейский Виленский истребительный авиационный полк, в котором я служил, в 1989 году был, к сожалению, расформирован. И я дослуживал в качестве командира звена в 9-й истребительной авиационной дивизии, которая базируется в Кубинке, Твери и Шаталове. Кстати, это была уже истребительно-бомбардировочная авиация, там идеология немножко другая.
- В разные годы в отряде состояли четыре уроженца Тульской области. Насколько вы были знакомы с Евгением Хруновым и Валерием Поляковым? И какова судьба Николая Тихонова как космонавта?
- С Евгением Васильевичем Хруновым, к сожалению, близко судьба нас не свела. Он приезжал, конечно, на какие-то торжества в Звёздный городок, в Центр подготовки космонавтов. Я знал, что это Хрунов, выходец из Тульского края. Но подойти к нему было проблематично – всё-таки он из первого гагаринского отряда. Скорбная весть о его кончине мне пришла во время первого полёта в 2000 году.
С Валерием Владимировичем Поляковым мы периодически видимся. Но в последние пять-шесть лет он ведёт полузатворнический образ жизни – всё-таки возраст, в конец апреля ему исполнится 79. Но примерно раз в квартал общаемся. Либо на закрытых мероприятиях, либо я приезжаю на Хованку, где живут «гражданские» космонавты, играю там в теннис – там пересекались, осенью, полгода назад это было.
Коля Тихонов, к сожалению, принял решение об уходе из отряда космонавтов прошлым летом. Накануне старта он получил травму, экипаж поменяли, ему пришлось делать достаточно сложную операцию. Шансы восстановиться и продолжить космическую карьеру были 50/50.
Мы наш, мы новый «Мир» построим…
- Так сложилось, что вместе с Александром Калери вы были последним на станции «Мир». На ваш взгляд, будущее за международной кооперацией, такими проектами, как МКС или будут развиваться национальные программы типа «Мир»?
- Скорее всего, пойдём по второму пути. Международная космическая станция официально до 2024 года будет функционировать, что дальше – неизвестно, есть там технические сложности. Станция «Мир» состояла примерно из тех же модулей и летала 15 лет. МКС летает уже больше 20-ти лет. Как она себя поведёт в дальнейшем – одному богу известно.
Сами понимаете, какая сейчас международная политическая ситуация, она неизбежно накладывает отпечаток на отношения внутри космического сообщества, включая космические государства. Поэтому нам, россиянам, целесообразно иметь свою станцию и ни от кого не зависеть. Разумеется, на новом технологическом уровне, дабы не терять навыков постройки космических кораблей, полётов. Если остановимся, будет сложно возобновить движение вперёд.
В нашем сообществе полёты американцев на Луну не подвергаются сомнению.
Луна – дело политическое
- Сергей Викторович, существуют конспирологические рассуждения, ставящие под сомнения полёт американцев на Луну. Вкратце аргументы их сторонников таковы: почему то, что было возможно свыше полувека назад, сегодня не делается, хотя технологии и иные возможности ушли далеко вперёд. Ваш ответ скептикам?
- В нашем сообществе полёты американцев на Луну не подвергаются сомнению. Просто в условиях противостояния двух общественно-политических систем серьёзные технологические прорывы могли свидетельствовать о преимуществах той системы, которая их осуществила. Мы первые запустили искусственный спутник Земли, первыми отправили в космос человека (Юрий Гагарин), первыми послали туда женщину (Валентина Терешкова), первыми осуществили выход в открытый космос (Алексей Леонов). И готовились к полёту на Луну, у нас были три экипажа, лунные модули, правда, существовали кое-какие технические проблемы с тяжёлой ракетой. Были два неудачных старта, готовился третий – технологический, без космонавтов. И тут приходит известие, что американцы уже полетели и благополучно высадились. Всего у них было шесть полётов с высадкой 12 астронавтов на поверхность Луны.
Как в этом случае должно было поступить наше военно-политическое руководство? Показать, что мы вторые, конечно, они не могли. Поэтому решили не посылать экипаж, а направить непилотируемую экспедицию – как говорил Высоцкий, «лунный трактор». Он благополучно долетел, покатался по Луне, передал на Землю более 20 тысяч изображений, 206 панорам, 25 рентгеновских анализов состава грунта, более 500 результатов физико-механических тестов грунта. То есть, мы показали, что в технологическом плане ничем не уступаем Штатам, и способны на выполнение, может быть, ещё более технически сложных и ответственных задач. Но моё мнение – отказ от полёта экипажа на Луну был неправильным. Тем не менее случилось так, как случилось.
Вообще, я стараюсь жить сегодняшним и завтрашним днём. Наша задача – развивать то, что мы имеем, а не думать о том, что раньше было. Сейчас темпы нашего роста и движения вперёд сильно уступают заокеанским «друзьям», а в чём-то и китайцам. А то, что было, и я, и мои коллеги, прекрасно знаем.
О дилетантах и фанатиках
- А как вы оценили бы нынешнее состояние Роскосмоса и ВКС России?
- В первую очередь: везде должны стоять профессионалы, а не дилетанты. Тогда и можно будет говорить о шагах в завтрашний день. Пока у нас люди сидят не в своих креслах, всё так и будет продолжаться, как сейчас – и в отдельных видах Вооружённых сил, и в Роскосмосе, и в Центре подготовки космонавтов. Да и шире можно смотреть. Только профессионализм поможет нам выйти из того положения, в котором мы сейчас находимся, куда мы скатываемся.
Везде должны стоять профессионалы, а не дилетанты.
– Мы говорили про «космическую гонку» трёх держав, про их достижения, но есть пример, когда один человек, тоже американец, Илон Маск, заявил о старте частного проекта в сфере освоения Вселенной, в том числе полёте на Марс и перспективе колонизации этой планеты. Что вы думаете по поводу его амбиций?
– Маск, выражаясь жаргоном, «за базар отвечает». Сказал – сделал! Причём эффективнее, чем это делают государства, меньшими ресурсами – людскими, финансовыми, временными и т.д. С него надо брать пример, учиться тому, как он работает. Первый шаг к Марсу уже сделан, марсоход благополучно долетел, примарсился, работает там – это серьёзная заявка.
Понятно, что надо решить целый ряд сложных технических проблем, если мы говорим о пилотируемой экспедиции, – защита от жёсткого космического излучения, создание искусственного поля гравитации, обеспечение продуктами питания. Ведь полёт туда и обратно займёт минимум 20 месяцев. И с середины пути вернуться невозможно – энергетика двигателей не позволяет это сделать. Да и сам полёт можно выполнить при минимальном расстоянии по баллистике между Землёй и Марсом, а это происходит раз в 17 лет. Но Маск и его люди реально работают в этом направлении. Наше отставание станет видно лет через пять-десять, когда у них будут вовсю летать три новых корабля, а мы никак не модернизируем что-то наподобие «Союза». А когда они полетят на Марс, а мы, в лучшем случае, сможем облететь Луну, вот тогда будет видно, где мы, а где они. Работать надо прямо сейчас, а не рассуждать на эту тему. Представляете, если Сергей Павлович Королёв был говоруном, и ничего не делал, где мы сейчас были бы? Только и говорим сегодня о достижениях и победах Королёва! Но сегодня у нас его нет. И своего Илона Маска – тоже. У нас другое общество, и за 30 лет мы не сможем вырастить такого человека, тем более фанатика своего дела, и сконцентрировать такие капиталы. У нас как? Хапнул и в тину, хотя мы одна из самых богатых стран в мире. Телевизор одно говорит, а в жизнь окунаешься – совершенно другое. Поэтому что мы хотим от отдельно взятой отрасли, если нужно ликвидировать бардак на уровне всей страны?
Без Стародубцева заболели
– В этой связи – следующий вопрос. Многие космонавты в разное время избирались депутатами различного уровня, в том числе – Государственной думы. Вы – в Тульскую областную думу. Планируете ли продолжить политическую карьеру, и если да, то в каком качестве?
– По Туле у меня планов нет, там всё достаточно специфично, почему там и Поляков не появляется. Наша политическая система сейчас болеет, как мне кажется. И я не знаю, как долго болезнь будет протекать. В Тульской области это началось, когда Стародубцев ушёл.
Сначала «насморк», потом «грипп», потом более тяжёлые «болезни». В первую очередь это проявляется в отсутствии обратной связи: сверху спускается вертикаль власти, а снизу – нет. Нет нормальной политической конкуренции, превалируют определённые выборные технологии. И пока это будет продолжаться, о каких-то принципиально чистых, честных вещах рассуждать нет смысла.
Таких берут в космонавты
– Когда Юрий Гагарин полетел в космос, многие советские мальчишки мечтали стать космонавтами. А за последние 30 лет, с распадом Союза, сохранился ли тот интерес у молодёжи?
– Как стать космонавтом, что для этого нужно – ребята по-прежнему спрашивают, в основном в возрасте 15-20 лет. Вопросов задают много, а сегодня попасть в отряд проще – для этого теперь необязательно быть военным. В наше время это была более закрытая тема – только лётчики-истребители или инженеры, занятые в космической отрасли.
– А чем вы сейчас занимаетесь в Звёздном городке?
– Возглавляю там Общественную палату. Звёздный городок взаимодействует с Центром подготовки космонавтов (когда-то это была единая воинская часть под общим руководством), подмосковными властями – вопросов много. Приходится решать административные, правовые, организационные проблемы. Опыт и авторитет космонавта позволяют их решать.
– Как будете отмечать юбилейный День космонавтики?
– Будут официальные мероприятия с участием космонавтов.
Кстати, нас мало: действующих всего 28 человек, и человек 40 тех, кто слетали и уже вышли на пенсию. У меня трое-четверо друзей среди космонавтов, с ними уже после официальной части встретимся, поговорим о наших делах, обсудим планы на будущее.
