Среди молодых людей популярным стало не загорать на «югах», а отправляться по небанальным маршрутам в поисках приключений.
Жителям Тулы Насте Капустиной и Павлу Ченскому — чуть за 20. Оба после вуза работают на серьёзных предприятиях инженерами. Отправились на Эльбрус, не имея ни малейшего альпинистского опыта.
Зачем понесло в горы?
Андрей Лифке, «АиФ в Туле»: Вы, выросшие на Среднерусской равнине успешные молодые люди, сроду не видевшие ни гор, ни альпинистского снаряжения, едете на Кавказ покорять Эльбрус. Жажда адреналина, желание показаться оригинальными?
Настя Капустина: Вообще-то собирались отпуск провести за рубежом. Пандемия не пустила. В Интернете наткнулась на объявление турфирмы, предлагающей за сравнительно небольшие деньги участие в восхождении на Эльбрус. Предложила Паше, он поддержал. И никакого позёрства и оригинальничанья. Просто захотелось чего-то необычного, красивого, чтобы впечатление осталось надолго, лучше – на всю жизнь.
- Как это было?
- Ехали по Кабардино-Балкарии, по довольно диким, как нам казалось, местам. Страшновато. Рисуются нападающие разбойники. При подъезде к Эльбрусу появилось множество баз, гостиниц, бегунов, лыжероллеров. В общем – цивилизация. В наш тур входило проживание, питание и снаряжение. Ну и подготовка под руководством опытных инструкторов.
- Полный пансион с увеселительной прогулкой? Чему тут запомниться на всю жизнь?
- Да, полный. С проживанием в палатке и питанием вовсе не ресторанного меню. Супы из консервов и в ночь перед штурмом макароны с сосисками. Начали проходить подготовку. Учились ходить по-альпинистски, поднимались сначала на 3100 метров, потом выше, одновременно акклиматизируясь. После чего нас подняли на определённую высоту. На этой высоте прожили неделю перед восхождением.
С погодкой «повезло»: дождь, снег, дождь со снегом, даже град временами, ветрище. И только в день восхождения, как по заказу, комфортная погода.
- С кем шли?
- Люди разные, и по возрасту, и по характеру. Был парень, который рассказал, мол, праздновал Новый год, выпил, подумал – дай-ка я в отпуске в горы подамся. Заплатил за тур, приехал и удивился тому, что в палатке придётся жить. Мы и ещё восемь человек тоже жили в палатках. Остальные 20 — в более комфортабельных условиях. Что касается географии, то народ был отовсюду. От Москвы до Урала и Сибири. Хороший собрался народ, ответственный. Никаких кутежей, недоразумений. Инструкторы тоже из самых разных уголков. Наш из Белоруссии. Надёжный и интересный человек.
Никаких возрастных ограничений не было, но компания подобралась, в основном, из молодых людей. Здоровых. Приедет слабый – его попросту не пустят. Был мужчина 40-45 лет, на вид вполне крепкий. Подготовку и акклиматизацию прошёл успешно, а в ночь перед восхождением у него резко поднялось давление. Его к восхождению не допустили. Очень переживал.
Не счастлив и нем
- А как вы себя чувствовали?
- Вообще-то мы ребята спортивные. Но это не значит, что не было тяжело. Поняли, что монотонные нагрузки на выносливость, в частности, каждодневный продолжительный бег – вот что нужно, чтобы подготовиться к такому походу. И вовсе не гантели или какой-то силовой спорт. Нужно себе поставить ровное, ритмичное дыхание.
- Давайте о самом главном – о восхождении.
- Многие изъявили желание идти пешком с базы до самого верха. Павел среди них. А я поехала на ратраке (машина для прокладки лыжных трасс и перевозки туристов – прим. ред.). Но сначала всё-таки шла. Быстро поняла, что с акклиматизацией у меня не всё хорошо. На высоте 4700 мне уже было невмоготу.
Порядок таков, что ни в коем случае нельзя отставать, отходить в сторону. Если отстал хотя бы немного, разрыв сразу стремительно увеличивается. Догонять не имеешь права. Развязался, к примеру, шнурок. Две минуты, потраченные на завязывание шнурков, превращаются в отставание на полчаса. Инструктор догонять не велит категорически, и психологически это очень тяжело. А я всё-таки попыталась. В итоге – горная болезнь: сильная головная боль, тошнота, нервы.
Павел Ченский: Мне тоже было нелегко. Пока проходили акклиматизацию на высоте 3700, болела голова. По мере подъёма, с каждой сотней-другой метров боли усиливаются, появляется пульс в висках, сильная тошнота. Таблетки не очень-то помогают.
- Коллеги тоже страдали?
Настя: Была девушка из Красноярска, актриса. У неё была эйфория от происходящего! В хорошем смысле. Мы идём, и каждый в себе, сосредоточен, не до разговоров, дойти бы! А она идёт и болтает! И дошла до вершины! А были девушка с парнем, которые в самом начале восхождения поняли: это не для них и тихо сошли с дистанции, и правильно сделали. Некоторых инструктор разворачивал, оценив состояние. А один мужчина вдруг психанул и ушёл. Его потом даже искали.
- Полагаю, что все эти трудности с лихвой компенсируются. Как там, у Высоцкого: весь мир на ладони, ты счастлив и нем…
Павел: Вот уж нет. Когда я дошёл до седловины, то есть до площадки между двумя вершинами Эльбруса, 5350 метров, и для меня это был конечный пункт, идти дальше не хватило сил, то подумал – что я тут вообще делаю? Чувство удовлетворения пришло позже. Уже внизу. Ну, а о красоте гор можно бесконечно говорить.
- Есть ли желание повторить поход?
- Есть. Начали дело – надо его завершить. Дойти до вершины.
