Куда движемся? Основатель тульского рок-феста о прошлом и молодых музыкантах

Фестиваль молодых рок-групп «МолоТняк» благополучно открыл свой XVII сезон. Однако у современных рокеров не без проблем. О них рассказала основатель феста Анастасия Асфандиярова. Подробнее - в материале tula.aif.ru.

Ничего себе старьё

Олег Бондарь, tula.aif.ru: Анастасия, что за отборочные концерты, с которых стартанул сезон «МолоТняка»? Кого и куда отбираем?

Анастасия Асфандиярова: Когда в 2003 году впервые затеяли этот фестиваль, крайне удивились количеству желающих в нём участвовать. За две недели со всей области поступило 65 заявок. Мы отбирали-отбирали и в итоге сделали один большой концерт, и только потом поняли, что предварительно нужно проводить ещё и отборочные. Так, в один из сезонов их было целых восемь. В этом году сделали два, в каждом из которых выступили по семь групп, то есть всего 14 коллективов. На наш взгляд, это максимально из того, что можно выслушать. Иначе будет очень долго (каждый участник исполняет по три-четыре композиции). Из всех групп жюри отобрало лучших для участия в финальном концерте, на котором они и поборются за первые три места.  

- А сами юные рокеры от каких-то организаций, учреждений или как?

- Нет, они сами по себе. Но это не те ребятки из гаражей, которые зажигали у нас 20 лет назад. Подготовлены они тогда были, конечно, очень хорошо, но время этих гаражных студий уже прошло. Сегодня все играют на платных репетиционных базах. И таких точек в Туле достаточно. Люди приходят, арендуют звукоизолированное помещение со всем необходимым, включая барабаны, комбики и т.д., и репетируют себе на здоровье. Там даже звукорежиссёр есть. И на самом деле, заниматься таким образом музыкой не так уж и накладно. Арендная плата вполне адекватная.

- А кто в состав жюри входил и к чему они придирались?

- Выступления у нас оценивают опытные музыканты, звукорежиссёры, саунд-продюсеры, журналисты. Есть три основных критерия. Прежде всего это музыкальный профессионализм (качество исполнения, сыгранность, сложность, настройка), затем артистизм (внешний вид, образ, умение работать с публикой) и, наконец, оригинальность - самый непонятный для всех критерий, потому что это следует трактовать не в значении «вот мы не такие, как все», а в значении «original» - настоящий, первоначальный, то есть, насколько группа соответствует оригиналу выбранного ею стиля. И следом мы заостряем внимание на востребованности, а именно: насколько музыкальный материал группы актуален именно здесь и сейчас. Вот, например, в этот раз одни ребята заявили трэш-метал. Я подумала: «Ничего себе старьё»... И вдруг выходят парни 15-17 лет, выдают самый настоящий трэш конца 80-х и публика прекрасно их поддерживает - все прямо-таки заводятся под эти рифы. И это здорово. То есть они играют так, что это становится актуальным именно здесь и сейчас.

Пошли по рукам

- Ну хорошо, вот, допустим, кто-то становится победителем, а дальше-то что? Что это даёт?

- Начнём с того, что где-то для 80% групп это вообще дебют: первая возможность на сцене и выступить, и как-то отличиться. А дальше всё зависит от них самих. Главное - понять, что для дальнейшего продвижения нужно набирать контент и что любой конкурс или фестиваль можно превратить для себя в стартовую площадку. Кто-то приводит своего видеографа и делает хорошие записи, кто-то фотографирует и т.д. Всё это необходимо выкладывать в интернет, создавать и развивать странички своей группы в соцсетях, сообщать и рассказывать о себе. Но почему-то к такому продюсированию не все из участников предрасположены. Конечно, очень обидно, если кто-то у нас получает гран-при и в результате никуда потом не может прорваться.

- Тогда с другой стороны тот же вопрос: а как складывалась творческая жизнь участников за все годы проведения фестиваля?

- Не могу сказать, что были какие-то серьёзные взлёты, так же как и падения, но могу вспомнить, например, группу TORNADO из Донского. Они взяли первый гран-при первого «МолоТняка» в 2003 году, в котором участвовали серьёзные и уже известные к тому времени в Туле профессиональные группы, но вдруг победили эти 15-летние парни. И что приятно, они потом влились в Dark Princess - был такой спродюсированный проект. Они потом ещё на «Евровидение» заявлялись.

Или группа Vыstrel из Венёвского района... Только в прошлом году стали у нас финалистами и уже успели выступить на «Дикой мяте». Ездили они и на «Улетай» в Удмуртию, и ещё куда-то... В общем, пошли по рукам.

А так, хорошо уже то, что никто не умер, не спился, не скурился и не скололся...

С этим завязали

- Вот прямо за всех можешь ручаться?

- Нет, «всех», конечно, очень много... Это где-то 700 групп. Но финалистов помню всех и за них могу сказать точно. А так, в этой сфере всякое бывает... И у многих рок-музыка по-прежнему ассоциируется и с наркотиками в том числе. Но скажу определённо: в команде «МолоТняка» на это и тому подобное строгое табу - по отношению и к себе, и к участникам фестиваля. У нас это просто недопустимо.

- Рок-концерты ещё и с определённым хулиганством некоторые отождествляют...  

- Нет, с этим мы как-то завязали. Да и сам формат проведения поменялся. Раньше мы делали длинные концерты, на которых обязательно был бар, пиво (потом ещё всё вокруг стеклом было усеяно), то сейчас поняли, что, оказывается, можно и без этого, причём с самой сутью рока не вразрез. Просто, наверное, мы повзрослели, да и времена другие настали. Вот раньше приходила на пивзавод и говорила: «Ой, у нас фестиваль... Ой, помогите». Мне отвечали, что денег нет, но давали, к примеру, 10 кег пива. Мы его потом продавали и на вырученные деньги покупали музыкантам инструменты или какие-то там призы. И сигаретчики нас тоже спонсировали, и ликёроводочный завод... А сейчас об этом даже подумать как-то боязно. И беспредела у нас нет. На концерты приходят даже бабушки с внуками и вполне нормально себя чувствуют.

Из панка в примерного семьянина

- Так, какие нынче времена переживает тульское рок-движение - лучшие или не очень?

- Они, наверное, всегда не лучшие. В 90-х и в начале 2000-х банально не было аппаратуры, но было огромное желание играть. Сейчас инструменты и репетиционные базы вроде бы доступны и всё это прекрасно, но негде выступать. Ну почти негде. Сперва стали закрываться дискотеки, потому что появились ночные клубы. Они, в свою очередь, побыли-побыли (очень недолго) и где-то к 2010 году тоже начали потихонечку сворачиваться - клубная культура не приживалась и народ перестал ходить. Но это не только в Туле, это по всей стране так.

Чарт с нами. И. Брыкова об этнической музыке и сохранении культур Подробнее

Потом досуг постепенно стал перемещаться в соцсети и люди начали больше времени проводить дома, сидя за компьютером. Так появились музыканты-одиночки. Вот сидит мальчик дома, напридумывает сам себе музыки, всё это в одиночку запишет, сведёт и выложит в интернет. Ну, может быть случится чудо и какой-нибудь продюсер его найдёт, а может и не найдёт. Тогда этот человек так и не попробует себя на сцене. И потом это всё мимо работы в группе, когда она репетирует и выступает в полном составе. А это совершенно другой уровень, другое наполнение, другой результат. 

- Рок-музыка, как ни крути, всё равно это некий отсыл к западной культуре. А она сегодня как-то с холодком воспринимается. Как это всё внутри себя смыкать?

- Если так рассуждать, то и пельмени тоже не русские, их в Китае придумали, а матрёшку - в Японии. Рок уже давно стал мейнстримом. Протест и какая-то там борьба с чем-то - это уже в прошлом. Рок сейчас абсолютно нормально воспринимаем. Кому-то нравится один стиль, кому-то другой. И это нормально. Сегодня кто-то панк, кто-то металлист, а завтра, скажем, примерный семьянин и патриот. Но любовь к музыке никуда не девается. Она либо есть, либо её нет.