В День учителя вспоминаем преподавателей, которые оставили свой след в тульской истории. Подробнее — в материале tula.aif.ru.
Учитель учителей
Константина Ушинского называют учителем всех российских учителей, именно с него и началась наука педагогика. До Ушинского в России педагогики как самостоятельной науки не существовало, в чести были европейские светила — Песталоцци, например, или Жан-Жак Руссо. Константин Ушинский был первым русским учёным в области теории обучения и теории воспитания.
«Нельзя навязать ученику любовь к какому-то предмету, но можно взрастить в нём интерес к нему», — говорил он.
Тула должна гордиться тем, что именно здесь появился на свет человек, который перевернул привычное представление о воспитании детей. Исследователь биографии Ушинского — профессор кафедры социально-педагогических наук, социологии и политологии ТГПУ им. Л. Н. Толстого Ефим Шаин выступал когда-то за то, чтобы в Туле был разработан отдельный туристический маршрут, посвящённый основателю русской педагогики. Известно ведь, где стоял дом, в котором жили Ушинские — на пересечении улиц Менделеевской и Тургеневской, а тогда Барановой улице. Известна церковь, где крестили будущего великого педагога — Всехсвятская. В здании нынешнего коммунально-строительного техникума работал его отец — советником хозяйственной экспедиции Тульской казенной палаты. Есть школа имени Ушинского и даже небольшая экспозиция, посвящённая Ушинскому в ТГПУ им. Л. Н. Толстого.
Константин Дмитриевич прожил весьма достойную жизнь, хоть судьбой ему был отпущен весьма небольшой срок — 47 лет. Он написал две книги, по которым все русские дети 19 столетия учили язык — «Родное слово» и «Детский мир». «Родное слово» выдержало 157 изданий! В этой книге Ушинский говорит о том, что язык — это «летопись всей духовной, многовековой жизни народа», «органическое создание народной мысли и чувства». Очень актуальные сегодня слова. Каждое поколение, по мнению Ушинского, складывает в сокровищницу родного слова «плоды глубоких сердечных движений, плоды исторических событий, верования, воззрения, следы прожитого горя и прожитой радости».
На базе идей Ушинского в советские годы создавались целые национальные школы.
За тремя зайцами
Николай Рождественский, как и многие его сверстники, в юности переболел революционными идеями. Будучи студентом физико-математического факультета Московского университета, за участие в студенческих волнениях был выслан в Тулу под гласный надзор полиции. Был одним из организаторов первой политической манифестации в Туле в 1903 году, после которой некоторое время провёл в заключении в тульской тюрьме. Где, кстати, обвенчался со своей невестой Антониной Щепетевой, с которой потом прожил всю жизнь. Активно участвовал в событиях первой русской революции 1905 года. Но после кровавой драмы 21 октября (3 ноября) в Туле отошёл от революционной деятельности. Преподавал естествознание в частной гимназии Перова и всю оставшуюся жизнь посвятил педагогической деятельности.
Его супруга Антонина Георгиевна также была учительницей младших классов. Николай Васильевич преподавал все в той же Перовской гимназии, которая теперь стала четвёртой школой, а после Великой Отечественной войны работал учителем географии в 25-й школе в Пролетарском районе Тулы. В 1967 году за многолетний и добросовестный труд был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
В 1965 году его ученики пышно отметили 85-летие любимого учителя.
«Если бы собрать на юбилей всех учеников Николая Васильевича, то надо было бы предварительно построить здание, вместимостью в шесть тульских театров», — очень тепло писал о нём в юбилейной заметке выпускник ещё Перовской гимназии И. Минаев.
Среди тех, кто приехал на юбилей, был, например, маршал бронетанковых войск П. П. Полубояров. В своих воспоминаниях он называл Николая Рождественского любимым учителем и лучшим воспитателем, говорил о том, что его человеческое отношение и теплота всегда напоминали о проведённом в Туле детстве.
На 85-летие учителя из Москвы привезли большой торт, украшенный тремя шоколадными зайцами — как заядлому охотнику. Подарили также вечное перо и блокнот — писать воспоминания.
Евдокия свет Федоровна
Любимый учитель, любимый директор школы — это звание Евдокия Федоровна Бобылева сохранила в сердцах очень многих поколений выпускников Одоевской школы. Один из них, известный московский писатель Владимир Успенский даже написал книгу о своей любимой учительнице — «Евдокия свет Федоровна». Она вышла в Москве в 1978 году. Евдокию свет Федоровну писатель знал ещё с довоенных времён, когда сам был ребёнком.
Семья, в которой родилась Евдокия Федоровна, в девичестве — Мамонтова, была обычной бедной крестьянской семьей. Когда пошла в школу, проделывала обычную для многих деревенских детей того времени дорогу — четыре километра до Одоева, четыре назад. На переправе у реки обычно дежурил паромщик. Но иногда его не было, тогда увязывали одежду в узел, закидывали на голову и преодолевали реку вплавь. Вернуться обратно надо было обязательно, в Одоеве переночевать было негде.
«Бедность была страшная, я до шестого класса ходила в лаптях, — вспоминала она. — Потом маму директор в школу вызвал. Я думала, меня ругать будут, а он мне новые ботинки передал!»
Она хотела преподавать литературу, а её определили учителем математики! Председатель РОНО сказал: «Какая тебе разница? Ты по всем предметам училась одинаково хорошо, а учительница из тебя пока никакая, — учись!».
Приехала — ахнула. В шестых классах, где она преподавала, сидели 18-летние ученики, ростом выше учительницы! Все тогда потянулись за образованием. Вскоре она добилась перевода в Апухтинскую школу преподавать любимую литературу. А вскоре началась война.
Её муж Иван Александрович Бобылев был артиллеристом. В 1942 году Евдокия Федоровна вслед за ним добровольно ушла на фронт, служила вольнонаёмной в том же артиллерийском полку, что и он, старшим писарем в штабе. Последний раз видела мужа в 44-м, когда он уговорил её вернуться в школу. В апреле 45-го, за две недели до Победы, Иван Александрович погиб под Берлином. Евдокия Федоровна узнала об этом не сразу — похоронка пришла только в июне.
В удивительной судьбе учительницы из Одоева были встречи со многими руководителями страны.
В 1936 году встречали героических летчиков Чкалова, Байдукова и Белякова. Только вышла из мавзолея Ленина, едет правительственный кортеж! Из машины вышел Сталин и подошёл прямо к ней, поздоровался:
— Вы кто же будете, такая хорошенькая?
— Я учительница.
— Молодец! Ну и что, пришла к моему другу?
«Это он Ленина имел в виду!», — поясняла Бобылева.
— Ну, молодец, и учеников воспитывайте в таком духе!..
После этого Сталин сел в машину и уехал.
Уже как депутат Верховного Совета СССР, она общалась и с Леонидом Брежневым. Случилось это, по её рассказу, так.
«Мой ученик Сергей Голосов работал в охране Леонида Ильича и решил меня с ним познакомить. Пока я отнекивалась, в зал, где мы стояли, вошёл Брежнев и спросил охранника: Серёж, а что это за женщина симпатичная с тобой? — А это, Леонид Ильич, моя учительница! Брежнев: Ну, раз так, я должен её расцеловать! После этого мне в школе в шутку советовали больше не умываться: такой человек поцеловал»!
С 1966 года Евдокия Бобылева работала бессменным директором муниципального образовательного учреждения «Одоевская средняя общеобразовательная школа» имени Героя Советского Союза А. Д. Виноградова. Была также членом Обкома профсоюза образования, участником Всемирного конгресса за всеобщее разоружение и мир (1962), делегатом XIV съезда профсоюзов СССР (1968). В 1989–1991 годах — Народный депутат СССР, в 1991-м — член Комитета Верховного Совета СССР по народному образованию.
При этом для своей родной школы успевала делать очень многое. Обычная сельская школа, благодаря её стараниям, славилась своими выпускниками. Многие знатные люди района, все учителя школы были когда-то её учениками. Даже природный газ в 1990 году в Одоев пришел благодаря усилиям Бобылевой. Она дошла до кремля, чтобы где-то в верхах вспомнили о существовании Одоевского района.