«Хочешь сделать хорошо, сделай это сам», - свидетельствует народная мудрость. У проживающих по адресу: ул. Декабристов, 10, венёвцев выбора не было. Более 20 лет назад им дали квартиры в доме постройки 1917 года. Электричества нет, водопровода тоже, туалет на улице, на кухне - печка-буржуйка. Этот дом, находящийся совсем рядом с автостанцией в Венёве, был брошен ещё в 80-е годы прошлого века. В нём на тот момент лет восемь как обитали исключительно бомжи и бездомные животные. За это время они напрочь уничтожили остатки хоть какой-то цивилизации, превратив двухэтажное строение в отхожее место с провалившимся и частично сгоревшим полом.
Камчатские экспедиции
«Будете жить? Дадим вам квартиры, если сами восстановите, - сказали им тогда венёвские власти. - Чем можем - поможем. Но сразу предупреждаем: поможем немногим».
«Им» - это семьям, мигрирующим в Тульскую область из нищих провинций Казахстана, с Камчатки, из других депрессивных регионов. «Тогда» - в 1994 году. Они согласились. Выбора не было - снимать жильё вечно не будешь, и работу искали они только такую, на которой предоставляют хоть какое-то жильё.
Потом понемногу они начали превращать бомжатник в место, где можно жить. На это ушло почти два года. Денег не было, но были рабочие руки профессионалов. Все мужчины работали в венёвском ЖЭКе, обладали и строительными навыками. А денег не было совсем. Выживали, что называется, как могли.
«Мы первыми въехали на Декабристов, - рассказывает Елена Францева. - Тогда здесь ещё не было подведено отопление. В холода приходилось постоянно топить печь. За зиму мы израсходовали две машины дров и две машины угля. Знакомые дали нам старую ванну - к тому времени мужики уже сделали в доме канализацию, из старых труб подвели коммуникации, худо-бедно починили пол. Купили по дешёвке бракованный унитаз, сами починили сливной бачок. До сих пор работает. Потом знакомые мне сделали отопление. Чугунный радиатор я нашла, смешно сказать, на помойке. Отмыла, покрасила. До сих пор согревает. Теперь-то у меня АГВ».
Лестница в подъезде дома перекошенная, перил на ней несколько лет не было вообще. Потом их нашли в каком-то заброшенном доме, привезли сюда, сами же их и установили. Перила кривые и не слишком подходят по размеру. Но они есть.
«Любого, прям, бомжа»
Сегодня в доме-самоделке живут 13 человек. Из них, трое детей - 9-летняя Алиса, 12-летняя Алина, внук Францевой - второклассник Никита. Дети нарисовали на входе в подъезд сказочное дерево, сопроводили его надписью «Розовое дерево - такая красота! И светит, и согреет любого, прям, бомжа». Бомжей, к слову, из подъезда гоняли жители несколько лет. Те по старой памяти приходили в подъезд справить нужду. К дереву тянулись, видимо.
Кирпичные стены в подъезде дети покрыли и другим ярким граффити с «котами-воителями», героями детского фэнтези. Оказывается, этот книжный «сериал» пишут четыре британские писательницы, объединённые одним псевдонимом. В венёвском же доме проживают четыре семьи под одной проблемной крышей.
Впрочем, нет, собственно крышу тут починили. В 2010 году, по 185-му ФЗ. Поменяли шифер на железо. Ещё побелили наружные стены дома, так что крупную трещину в верхней части строения, проходящую аккурат над кухней Елены Францевой, с улицы теперь не видно. Чтобы её сфотографировать, нужно искать приставную лестницу и карабкаться на грязный чердак. Но она - трещина, а не лестница - никуда не делась. И не сулит ничего хорошего.
Елена Францева утверждает, что побелка и замена шифера на железо в 2010 году - первые телодвижения по благоустройству со стороны властей или УК с момента заселения в этот дом экс-коряков (жителей Камчатки. - Прим. авт.).
«Мы же всё сами сделали. Столько трудов вложили, - говорит Францева. - А теперь пытаемся добиться, чтобы нам отремонтировали хотя бы подъезд. Но вы представляете: как только я начала ругаться, нам всем в квитанциях прописали долг за коммунальные услуги. И, мол, пока мы его не заплатим, ничего делать не будут. За какие услуги, скажите пожалуйста, я должна заплатить? Я не плачу. Мне начисляют пени. Вместе с ними к сегодняшнему дню долгов накопилось больше 9 тысяч. А я всё равно не плачу. Принципиально».
Сосед Елены Анатольевны Виктор Жульков неизвестный ему долг оплатил. Отмахивается на вопрос, за что именно.
«Чтобы отстали, - говорит Виктор. - Меня другое интересует. Нам говорят: отремонтировать ваш подъезд стоит 150 тысяч. Собирайте деньги, рабочих мы вам обеспечим, всё сделаем. Другой раз предлагали вариант 50 на 50. То есть с нас - 75 тысяч. Но, во-первых, откуда нам их взять? А во-вторых, я сам в этом деле разбираюсь. Я техник-строитель. Цена ремонта в нашем подъезде - 50 тысяч. А можно, если постараться, и в 30 уложиться».
Подъезд в доме действительно «красивый». Перекошенная лестница с криво пристроенными перилами изящно сочетается с кладкой красного, густо покрытого надписями кирпича.
«Недавно привезли нам во двор цемент, навалили кучу щебня, песка, - говорит Елена Францева. - Спрашиваю у рабочих: что делать будете? «Что будем, - говорят, - то и будем». Какой-то кошмар. Зачем хамить? Потом смотрю - сделали отмостку вокруг дома. Израсходовали половину цемента. Оставшийся увезли. Щебень и песок пока оставили. Что будут ещё делать? Когда? Доберутся ли до подъезда? Или они используют наш двор как склад? Кто они вообще, откуда? Ничегошеньки мне рабочие не ответили. Я не понимаю, что происходит. За что на меня повесили этот долг? А раз мне никто ничего не объясняет и никто со мной не разговаривает, я подала в суд сразу на всех. И на венёвскую администрацию, и на нашу управляющую компанию, и на ОЕИРЦ, чьи квитанции регулярно получаю. Так мне посоветовал мой адвокат».
И у нас нет оснований сомневаться в том, что он адвокат правильный.
Смотрите также:
- Капитально-разрушительный: почему после ремонта иной раз хуже, чем до него? →
- Тульские «Помпеи»: чем живёт старейшая улица города сегодня →
- Без воды и в холоде: в Донском только плесень постоянна? →