Актёр и ректор Щукинского института Евгений Князев представил в областном центре свою версию повести Пушкина «Пиковая дама», а также ответил на вопросы журналистов.
Не заблудился бы
Сергей Гусев,tula.aif.ru: Евгений Владимирович, вы родились неподалеку от Ясной Поляны. Как часто удаётся теперь бывать в родных местах? Узнаете город, из которой когда-то уехали?
Евгений Князев: К сожалению, здесь остались только родительские могилы. Последний раз я был в Туле, когда мы на прекрасном толстовском фестивале играли в Ясной Поляне «Войну и мир». Знаете, у Островского в пьесе «Без вины виноватые» главная героиня Кручинина вдруг оказалась в родных местах. Она говорит, что ездила по городу, что-то узнала, что-то не узнала. Сколько разных воспоминаний промелькнуло в голове. И вот я сегодня тоже вышел в город.
– И тоже промелькнуло много воспоминаний?
– У меня воспоминания давние. Когда 40 лет тебя в городе нет, за это время жизнь целая проходит. Места-то все знакомые. Я не заблудился бы. Но какой город изумительный стал, красивый. Когда-то улица Металлистов была чёрная, мрачная, а сейчас по ней идёшь и не понимаешь, где находишься. И что это за Кремль такой удивительный, красавец оказался. Да и набережную сделали. Как это можно было подумать, что набережная будет такой красивой. Так что я поздравляю всех своих земляков с тем, что город развивается. Потом зашёл в храм Всехсвятский, где, по воспоминаниям, мама меня крестила. Много нахлынуло всего.
– О Кремле же, наверное, остались особые воспоминания. Какой мальчишка тогда не лазил по его стенам.
– Конечно. Но это было как детские игры, страшилки. А теперь это культурный центр.
Стремление ввысь
– Насколько для вас необычен именно такой формат, с которым вы приехали – моноспектакль?
– Я активно занимаюсь филармонической деятельностью, много езжу по стране. Несмотря на большой репертуар, который есть в театре Вахтангова, я умудряюсь раза три четыре в месяц побывать в филармониях. Вот так оказался в Туле. Когда меня пригласили сюда, я с удовольствием подумал, почему бы не приехать. Я здесь родился. Мои юношеские годы прошли здесь.
– Насколько ваша «Пиковая дама» похожа на ту, что в 90-х годах ставил в вашем родном вахтанговском театре Фоменко?
– Я этот спектакль и посвятил Петру Наумовичу Фоменко. В этом году ему 90 лет. Фактически это мой учитель в жизни, режиссёр, с которым я сделал первые свои роли. Но в спектакле Фоменко я играл одну роль, а здесь исполняю все. Но я ничего не восстанавливал как моноспектакль. Все произошло совершенно случайно.
– Поделитесь подробностями. Интересно.
– Когда меня стали приглашать что-нибудь прочитать, часто просили, чтобы это был Пушкин. Например, произведение, на которое Чайковский написал оперу – «Евгений Онегин» или «Пиковую даму». Я отвечал: «Ну не знаю, я когда-то играл «Пиковую даму». Давайте попробую одну главу прочитать». Выучил одну главу. Мне сказали: «О! Неплохо». Потом позвонили из зала московской филармонии: давайте мы сделаем абонемент, будет «Пиковая дама». Интересуюсь: когда? Мне отвечают, что через год. Ну, за год я всё успею. А жизнь ведь быстро летит. Вдруг выясняется, что год уже на исходе. Потом мне стало скучно только читать, и я подумал: почему не могу сыграть это всё?
– Насколько вам комфортно, когда вы на сцене совсем один, без партнёров. Какие отличия от классического спектакля?
– Моим партнёром по сцене долгое время был Василий Семёнович Лановой. Мы с ним вместе играли много спектаклей. Одно «Посвящение Еве» играли 20 лет, и много ездили с этим спектаклем. Однажды, приехав в какой-то город, Ланового попросили выступить отдельно. Он ответил: я только с Женей. И говорит мне: будешь выступать. Я возражаю, что не умею и мне это не нравится. Он продолжает: «Ну вспомни, что ты делал в институте».
– Пришлось вспоминать?
– Я почитал. А после этого выступления он говорит: дорогой мой, не всё должно упираться в театр или кино. Есть другая форма существования, когда ты один за себя отвечаешь, и где никто тебе не поможет, ни за кого не спрячешься. Мне кажется, ты это сможешь сделать, давай.
– С этого все и началось?
– Я опять ему не поверил. До тех пор, пока не позвонили с канала «Культура» и не пригласили на запись программы. Вот тогда я решился. Мы записали программу, которая стала основой вечера «Дом из стихов». Как я к этому отношусь? Искусства много не бывает. Когда театр будет нести врачевание души, тогда и человек будет развиваться. Может вернётся к тому, что есть что-то такое высокое, а не низменное. Вспомнит не только о потребительском, но и духовном.
– Лучше философии программы, посвященной поэзии, не придумать.
– Я теперь устраиваю интерактивное существование. Говорю, что сейчас буду строить дом из стихов. Стихи – это вещь особенная. Мы ведь презренной прозой разговариваем. И вдруг ни с того ни с сего человек начинает говорить стихами. Когда это происходит? Наверное, кто-то про себя подумает: когда я ухаживал за девушкой, прочитал ей какое-то стихотворение. У каждого есть какой-то свой случай. Потом предлагаю: давайте я построю свой дом из стихов, а вы будете слушать внимательно и размышлять, что я сам могу достроить к этому.
– Публика откликается?
– Первый раз кто-то вышел, с трудом что-то робко прочитал. Потом я больше стал подготавливать зрителей. Говорил: не бойтесь, микрофон готов. Получится – хорошо, не получится – ничего страшного. И, знаете, я вам должен сказать, сейчас на программу «Дом из стихов» люди иногда приходят по несколько раз, чтобы выйти и попытаться прочитать что-то наизусть. Готовятся к этому.
– Это же тот редкий случай, когда современный человек приобщается к поэзии.
– У каждого есть стремление ввысь. Не только хлебом единым жив человек. Всё-таки человек рождён не на радость, а на страдание, и когда искры сгорают, появляется высь; вот для того, чтобы расти ввысь, ему нужно быть к этому росту готовым. Я за собой это вижу и, будучи ректором института и артистом Театра Вахтангова, считаю, что кроме всего прочего театр должен нести ещё и просветительскую функцию.
О всемирной справедливости
– Совсем недавно произошло ещё одно событие, связанное и с Тулой, и с театром им. Вахтангова одновременно. Студенты нашего региона могут получать в Москве профессиональное обучение.
– Есть такая прекрасная программа, когда даются целевые места для определенных театров, но только мало кто хочет ей пользоваться. Хорошо, что Тула оперативно отреагировала. Если бы театры не были сейчас до такой степени самостийными и не говорили, что сами воспитают, кого захотят, тогда, может и уровень актёрский был бы везде хорошим. Я руковожу школой, которой уже 108 лет, и которая выпустила блистательных артистов и выпускает до сих пор. Вспоминая «Войну и мир», где наши молодые ребята играют, думаю: «боже мой, неужели вот эти молодые дети, которые ещё вчера были студентами, сегодня могут уже владеть душами людей».
– У вас, получается сейчас жизнь настоящего русского артиста: из Керчи в Вологду, из Вологды в Керчь. Вчера – театр Вахтангова, сегодня – тульская филармония.
– А послезавтра Курск. Я просто занимаюсь своим ремеслом. Моя задача – заставить зрителей слушать себя, увлечь собой. Если они увлекутся, тогда будет та звенящая тишина в зрительном зале, которая даёт мне подпитку работать дальше.
– Два слова о кино. Вы ведь недавно сыграли Берлиоза в новой версии романа Булгакова «Воланд».
– Мы уже закончили снимать. Прекрасная работа, прекрасный режиссер. Хочется, чтобы получилось это кино. Будем ждать, когда его сделают и фильм выйдет на экраны.
– А когда это произойдёт?
– Этого я не знаю. Видите, какое время сейчас сложное. Хочу пожелать всем, чтобы время у нас как-то наладилось, и тяжёлая чаша нас миновала. Я вообще рассчитываю на справедливость. Всемирная справедливость – она существует. Так что всё будет хорошо.