Будучи девятиклассником, сыграл одну из ключевых ролей (Японец) в культовом фильме Геннадия Полоки «Республика ШКИД». В театре сыграл десятки ролей, среди которых герцог Бэкингем в «Трёх мушкетерах» А. Дюма-старшего, Гусь в «Зойкиной квартире» М. Булгакова, Шмага в «Без вины виноватые» А. Островского. А каждый Новый год он играет Деда Мороза.
Судьба - без кино
«АиФ в Туле»: - Вы из тех, о ком можно без натяжки сказать, что назавтра он проснулся знаменитым. Блестящий дебют в кино, в легендарной «ШКИДе», где вашими партнёрами были Сергей Юрский и Павел Луспекаев. И с тех пор больше ни одной работы в кинематографе. Не приглашали, не повезло, не сложилось?
В.Г.: - Отчего же? Приглашали. Мог сняться у Григория Аронова в «Зелёных цепочках», у Ильи Фрэза в «Я вас любил», даже в первом советском вестерне «Белое солнце пустыни» Владимира Мотыля. У Фрэза снялся в главной роли Витя Перевалов, к сожалению, два года назад его не стало, у Мотыля - Коля Годовиков, мои друзья и партнёры по «Республике». Так что, скорее, третье - не сложилось. Мама с папой после моего дебюта сказали, что это, конечно, хорошо, но школу надо заканчивать, так что хватит, мол, итак почти год пропустил.
После школы поступал в театральный институт, ЛГИТ-МиК, на курс Зиновия Корогодского. Все туры успешно прошёл. Но у меня и Володи Колесникова, он в «ШКИДе» сыграл Слаенова, помните, который хлебные пайки маленьким одалживал, а потом в три раза больше забирал, вышёл с Корогодским конфликт. Махнул на это дело рукой и уехал в Кемерово, там как раз при музыкальном училище открыли актёрскую студию. Романтика! Получил театральное образование. Уехал работать в Прокопьевск. Женился, родились сыновья, работа в театре затянула. О кино больше как-то и не вспоминал даже. Вспомнил, когда в армии служил, на Украине. Смотрели «ШКИДу», озвученную на украинском языке. Ребята говорят: «Э, да это же наш Слава!» Приятно было, конечно. Но о том, что не сложилась карьера в кино, по большому счёту, не жалею. Актёромто я всё-таки стал, а уж хорошим, плохим ли- это зрителю судить.
«АиФ в Туле»: - С коллегами по съёмочно группе поддерживаете отношения?
В.Г.: - А как же? Это друзья на всю жизнь. Правда, осталось нас немного. Встречаемся ежегодно в Питере. Саша Кавалеров (в «Республике ШКИД» сыграл Мамочку. Авт.), Коля Годовиков (Петруха в «Белом солнце пустыни»), Геннадий Иванович Полока. На кладбище своих навещаем…
Без амплуа
«АиФ в Туле»: - Судя по вашему послужному списку, какого-то строго определённого актёрского амплуа у вас нет?
В.Г.: - И слава богу. Это было бы невообразимо скучно - играть, например, всю жизнь героев-любовников. Или простаков. Прелесть актёрской профессии - в многообразии создаваемых образов. Проще, конечно, попасть в струю и играть одну и ту же роль. Как это делают, скажем, нынешние питерские актёры, называть фамилий не буду, они всем известны по «бандитским» сериалам. Имена героев меняются, а роль практически одна и та же. Гонорары у них высоки. Но где тут творчество? В стрельбе из бутафорского пистолета?
«АиФ в Туле»: - Ваша самая любимая роль? Самая трудная?
В.Г.: - Если у вас есть дети, то назовёте самого любимого? Так же и роли. Что касается самой трудной, то, возможно, это Гусь в булгаковской «Зойкиной квартире». Ну никак не мог увидеть себя в нём. Чуть руки не опустил. Потом успокоился, поразмыслил и одел Гуся во френч сталинского покроя. И пошла роль. И в этом тоже прелесть профессии.
Вообще-то, актёру выбирать не приходится, если он не звезда мировой величины. Что режиссёр предлагает, то и надо играть. Хорошо по возможности. За все годы отказался от роли всего один раз. Просто не увидел себя в ней.
«АиФ в Туле»: - Вы в театре много лет служите. На ваш взгляд, зритель сильно изменился за последние годы?
В.Г.: - На мой взгляд - да. В театр стали приходить люди, которым смертельно надоел каждодневный мордобой на телеэкране и герои, то и дело спасающие мир, на экранах кинотеатров. В зале стало больше молодёжи, что не может не радовать.
Без ущерба для здоровья
«АиФ в Туле»: - Новый год на носу. Известно, что для актёров это пора особенная. Вам наверняка приходилось, как в вашем цехе принято говорить, «морозить».
В.Г.: - Не знаю ни одного актёра, кто бы не «морозил» в новогодние праздники. Это единственный период в году, когда можно подработать, и не вижу в этом ничего предосудительного. Если, конечно, актёр не халтурит откровенно.
Если вы о курьёзах, то и в моей практике таковые случались. Детский сад. Декламирую сакраментальное: «Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты…», и предлагаю ребятне завершить. Вызвался мальчонка, шустрый такой. Продолжает: «Ты подарки нам принёс?» Далее, выдерживая мхатовскую паузу, смотрит на меня хитро так! Ну, думаю, сейчас продолжит с использованием ненормативной лексики, и что тогда делать? Как выкручиваться? А мальчик улыбнулся и торжествующе завершил, с ехидцей в глазах и голосе: «…всем своим ребятам?!» К горячему поту в эти секунды под дедморозовским нарядом и накладной бородой добавился холодный...
Утро, 1 января. Иду в шубе и бороде на детский утренник. Подгулявшие мужики кричат мне: «Эй, Дед Мороз, у тебя в мешке опохмелиться есть?» Растерялся, отвечаю: нету, только детям подарки. Вздохнули мужики не по-детски, протягивают бутылку пива: на, дед, опохмелись…
Однажды сам себя удивил. Окружили меня детки, делаю вид, по сценарию, что не могу сквозь оцепление прорваться. Ни проползти, ни перешагнуть. Взял да и сделал сальто прямо через детвору. Без ущерба для своего здоровья. Дети как должное приняли, а взрослые застыли от такого демарша. А ведь было уже лет немало. Так что «поморозим» ещё.
Читателям «АиФ» - мои поздравления с Новым годом, с наилучшими пожеланиями.
Чьи глаза у Деда Мороза?
Дмитрий ЧЕПУШКАНОВ, актёр Тульского театра драмы
Артисты Тульского театра драмы «морозят» радостно. Ведь новогодние пляски под ёлкой и мешком подарков кормят не один месяц. Да и с детворой забавно порезвиться. Однако есть среди них и исключения.
Деда Мороза я играю с 2004 года. Однажды на одной ёлке ко мне подошли весёлые гости и сказали: «А мы вас узнали по глазам, вы - артист драмы, ездите на зелёной «шестёрке». Это было чудом. Я думал, что узнать меня невозможно. Помню ещё один случай, когда малыш так проникновенно читал стихи о том, что у Деда Мороза папины глаза, что я внутренне заволновался, что у меня есть ребёнок, о котором я ничего не знаю. Я даже был вынужден защищаться и сказал, что мои глаза не похожи на глаза его папы. А вот мой сын меня в обличии сказочного персонажа пока не узнаёт. Выступая в детском саду, я строго себя контролирую, чтобы всем детям досталось поровну внимания, а не только сынишке.
При этом я никогда не стремился быть Дедом Морозом, потому что это очень большая ответственность: дети искренне реагируют на каждое сказанное слово. Я волнуюсь перед выходом больше, чем перед ролью Левши. Именно из-за этого каждый раз не хочу быть сказочным дедом. Но чем сильнее внутренне сопротивляюсь, тем чаще меня назначают на эту роль. А когда вижу радость в глазах детей, их предвкушение чуда, то я больше рад своему перевоплощению, чем не рад, иначе было бы скучно.
В Туле состоялся прием, посвященный Рождеству 
Искусство учит пониманию. Актёр о детском мышлении и будущих президентах 
Неоконченный роман. В Туле выступили Ярослав Бойко и Мария Порошина 
Современные тульские поэты и герои прошлого 
Режиссер ТАТД им. М. Горького Владимир Ветрогонов: «Я разрешаю всё!»