В мае 1971-го молодого шахтёра Володю Деревянко, годом прежде окончившего школу в посёлке Руднев, персонально вызвал к себе военком Донского. Сообщил, что парню придётся отказаться от поступления в военное училище, хотя у того все необходимые документы были уже собраны. А он не очень-то и расстроился. Потому что альтернативой стало направление на срочную службу в Отдельный Краснознаменный полк специального назначения. Ныне это воинское подразделение именуется Президентским полком.
Сам Владимир Васильевич полагает, что такое везение выпало ему тогда не на пустом месте. Спортсмен-разрядник, активный комсомолец, ростом высок, лицом и помыслами, как говорится, чист. К тому же самого что ни на есть рабоче-крестьянского происхождения. Хотя, вспоминает, проверка предварительная длилась довольно долго, да уже и во время первого месяца службы в подмосковной Купавне ребят-сослуживцев отсеивали по тем или иным причинам. А как же иначе, ведь впоследствии служить предстояло не где-нибудь - в Кремле. Правда, тогда бойцы об этом ещё не знали.
Строевая подготовка перемежалась тренировками и соревнованиями, в которых Деревянко неизменно брал первые места либо становился призером. Коньком его был бег на дистанции различной длины, однако преуспевал и в лыжах, и в спортивных играх.
Не для всех
Вскоре в полк прибыл лейтенант Баранов. Именно тогда бойцам - не всем, конечно, было предложено служить на посту №1. В разгар летнего дня претендентов построили на плацу, на самом солнцепёке, а после этого испытания было предложено либо дать согласие, либо отказаться. Напарник Владимира белорус Юра решил, что такая служба не для него, и демобилизовался через два года писарем. А наш земляк согласился. Вспоминает, что часть ритуала с карабином оттачивали до кровавых мозолей. Строевая подготовка длилась по 8-10 часов. Уже в середине лета Владимир Деревянко вышел из Спасской башни, и вместе с другими новичками прошёл чеканным шагом до мавзолея 240 шагов. И обратно. На пост тогда они не заступили, это была генеральная репетиция.
За два года службы на счету Владимира Деревянко порядка 100 караулов. При случае не без гордости говорит, что от Красной площади до родного дома прошёл строевым шагом. И даже по прошествии полувека безукоризненно может повторить весь ритуал почётного караула, сохраняя к своим 70 великолепную спортивную форму.
Провокационная бумажка
В советское время при любой погоде Красную площадь столицы пересекала длиннющая очередь из числа желающих почтить память вождя мирового пролетариала и просто любопытствующих, как соотечественников, так и иностранцев. За долгие годы существования поста №1, разумеется, не обходилось без инцидентов разной степени серьёзности, от конфузных ситуаций до провокаций и даже террористических актов.
Защищать мавзолей от бомбистов Владимиру Деревянко не пришлось, однако и он может припомнить несколько неординарных ситуаций, имевших место в его службе.
Площадь была полна народом, и вдруг из толпы, вплотную приблизившейся к оградительной металлической цепи, вынырнул неприметно одетый подросток и прицепил на ограждение бумажку. И тут же растворился в толпе. Немедленно появились двое сотрудников 9-го управления Комитета государственной безопасности. Как позже стало известно караульным, бумажкой оказалась брошюра провокационного антисоветского содержания, изданная где-то в Европе некой правозащитной организацией. Караульных отметили тогда за выдержку и оперативность.
Во время эпохальной серии хоккейных баталий с участием советской «красной машины» и канадских профессионалов, гремевших в Москве в 1972 году, был такой случай. Некие крепкие молодые парни, по виду явные иностранцы, приблизились на допустимое расстояние и принялись всячески выражать своё восхищение, в том числе выдержкой караульных.
«И тут с их стороны, - рассказывает Владимир Васильевич, - бежит прямо к нам белая крыса, и давай сновать от меня к напарнику. Канадские хоккеисты ржут от души, это потом выяснилось, что это они были, а нам каково невозмутимость сохранять? Но сохранили».
Утром 20-го декабря 1972 года перед самым выходом в караул Владимиру Деревянко офицер неожиданно поменял напарника. Да ещё бекеши приказали заменить на лёгкие шинели.
«Вышли мы из Спасской бышни, время 11 утра, а на площади - ни души. С чего бы это всё, подумалось тогда. Стоим на посту, выходят и становятся прямо перед нами Брежнев, Косыгин, Подгорный, Суслов, Кулаков и другие первые лица. Стало ясно, напарника поменяли для перестраховки, вдруг мы с ним в нехорошем сговоре, бекеши на шинели заменили для парадности вида, а площадь закрыли во избежание инцидентов, мало ли кто в этот момент поблизости окажется.
Два офицера поднесли ко входу в мавзолей венок. Брежнев с Косыгиным и Подгорным подошли, поправили ленточки. Потом все постояли ещё немного в минуте молчания и также молча проследовали мимо нас в мавзолей. Я ещё обратил внимание, что у Косыгина на щеке родинка точь в точь как у моей мамы. Почти все выглядели довольно бодро, ведь Брежневу, да и другим не было тогда ещё и семидесяти».