ЧП в московской школе, где пятнадцатилетний школьник застрелил учителя и полицейского, вызвало бурный общественный резонанс. На фоне предложений о разрешении свободной продажи оружия в России это преступление получило дополнительную окраску.
Можно ли столь демократично подходить к вооружению россиян? К чему приведёт «добро» на оружие? Об этом и о многом другом - в интервью Александра Машкова, служившего в кремлёвском полку.
- Лет 10 лет назад я решал, купить ли себе хороший пневматический пистолет. Как солдат кремлёвского полка, который два года каждые два дня оружие заряжал и через два разряжал, я задался одним вопросом: где я его буду хранить?
В армии оружие хранилось в строжайших условиях. Особый доступ в Кремль, особый доступ в помещение кремлёвского полка, особый доступ в помещение правительства на территории полка, особый доступ в комнаты хранения оружия и боеприпасов…
А как на гражданке? Посмотрел закон. Нужен несгораемый сейф, привинченный к стене, к которому никто, кроме владельца, не имеет доступа. Ключ должен находиться у владельца оружия.
«Слушай, - говорю себе, - Машков, ты постоянно должен думать о ключе, о том, где твоё оружие, патроны, закрыл или не закрыл сейф. У тебя двое сыновей…» В общем, решил: нет, не буду покупать. Вот случилась беда в московской школе. Думаю, а что отец, дурак, что ли? Он что, такого будущего хотел для своего сына? Нет! Если бы он сам погиб, это было бы абсолютное горе для родителей. А когда он в одночасье стал убийцей!.. Это твоя кровинка, но он убил. Это уже совсем другая судьба и семьи, и ребёнка.
Что бюргеру хорошо…
- Но ведь мужчин так тянет к оружию, и далеко не все они выбирают некую ему замену. Скажем, игры в страйкбол …
- Я очень туляк и, когда бывал в Соединённых Штатах, всегда говорил американцам, что остро чувствую пропитанность тульского воздуха оружием.
- Запах напалма по утрам…
- Да, для нас оружие – явление нормальное. В 90-е годы я был закоренелым сторонником свободной продажи оружия. А как-то встретился с полковником МВД, разговорились на тему запрета продажи оружия. Он слушал, слушал и говорит: «Саш, представь, всё стало по-твоему. Ты идёшь с работы. Из магазина выходит счастливый человек, купивший пистолет, и стреляет тебе в голову. И я тебя, находящегося в загробной жизни, спрашиваю: «Ты счастлив, Машков?» Всё. Как отрезало. Я вдруг понял: нельзя об этом говорить абстрактно.
- Но во многих странах оружие продаётся свободно, и это не вызывает всплеска убийств.
- Такая практика существует в США. Во времена войны с Великобританией американцы разрешили продажу оружия, чтобы губернатор, чуть что, вышел, свистнул в два пальца - и ребята в дружины пришли: «Мы готовы защищаться».
У них такая традиция. Хотя в богатейшей семье, где я жил, считается крайне неприличным иметь оружие в доме. Объясняют: «Значит, я не верю в свою полицию. А если я в неё не верю, зачем же я налоги тогда плачу?».
Скажем, бюргеру не нужно иметь оружие, хотя оно в Германии продаётся свободно. У них полиция работает как надо. Человеческая жизнь там защищена государством. И именно над системой защиты жизни нам надо думать, а не о том, как вооружить россиян.
Гранитный камешек
- На вашем столе - кусок гранита. Это что, оружие пролетариата?
- Камушек от Мавзолея. Время от времени там меняют плиты, солдаты разбивают старые на сувениры…
- Как вам служилось в кремлёвском полку? За какие заслуги вас направили туда на службу?
- Это был лотерейный билет. 1973 год. 10 человек набирали от области в Отдельный Краснознаменный кремлёвский полк войск Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР. Сейчас это президентский полк федеральной службы охраны президента. Отбор жесточайший. А служил на разных постах в Кремле: у памятника Ленину, в Тайницком саду, на съездах коммунистической партии, комсомола. Полгода мы простояли на постах в отряде, обеспечивавшем самолётами членов правительства. Охраняли самолёты.
И, конечно, самый серьёзный пост – это Мавзолей. Поначалу я стоял в ногах вождя. Потом у изголовья. Там действительно серьёзно обеспечивали безопасность. Об этом никто в СССР не говорил, но случаев покушения на мёртвого Ленина было очень много.
- С чего бы?
- Как только из Ленина сделали советского святого, открыли доступ к телу, так началось. Люди кидали башмаки, кирпичи, выкрикивали лозунги: «Ты нас обманул!». И это были не «происки капиталистов». Это были рабочие. Не всем нравилось то, что сделали Ленин, Сталин в стране. Это правда.
- И как вы защищали вождя от людского негодования?
- Наблюдали за каждым, проходящим по Мавзолею. Полчаса - перерыв, полчаса - перерыв. Глаза от напряжения болели, как от сварки. На посту ты просто превращаешься в винтик: у тебя нет пола, нет рук, ног, эмоций.
Посторонний предмет брошен в сторону саркофага - тот, кто стоит в ногах (самый ответственный пост), должен штыком карабина отбить его, чтобы он не ударился о саркофаг. Хотя саркофаг сделан из хорошего стекла. Первый, кто увидел предмет, должен упасть на этот предмет, второй - на него, третий, четвёртый…Если что - погибают все.
- Ходили слухи, что в Мавзолее работали даже экстрасенсы.
- Я знал очень интересного человека - майора Бахотова, с 1938 года служившего в Мавзолее. Он как-то говорит: «Представляете, стоит очередь в Мавзолей. Идёт человек. У него в рукаве гайка привязана, а наши не видят». Я ему: «Как же увидишь, если он в пальто?». А он человека видел насквозь…
- А дурацкие истории случались?
- Конечно. Молодые всегда находили возможность пошалить. Фразу «дембель неизбежен, как крах капитализма» мы писали в дневниках, альбомах. Но этого же мало! Хочется же себя как-то самореализовать. И некоторые находили экстравагантные способы это сделать.
В Кремле есть терема допетровской Руси, в которых есть комната с троном, возле которого на полу лежит плита из мягкого туфа, привезённая в своё время из Константинополя. Царь - на трон, ноги - на плиту.
В этом тереме начались реставрационные работы. Плиту упаковали в полиэтилен и убрали в сторонку. В сопровождении реставраторов был солдат, которому приглянулась эта плита. Он и написал на обратной её стороне: «Дембель неизбежен, как крах капитализма». Когда ремонт закончился, плитку достали из полиэтилена и… Парня спасла только демобилизация.
Другой солдат решил увековечить своё имя и годы службы на кремлёвской рубиновой звезде. В этот момент как раз меняли стекло звёзд. Парень купил стеклорез и выгравировал всё, что душа пожелала, аккуратно заклеив надпись плёнкой. Скандал был огромный. Звезду поменяли. На века оставить высоко своё имя не получилось. А солдатика, как нам рассказывали, хорошо потаскали в КГБ по месту жительства.
В «рабстве « у партийных бонз
- Во время вашей службы в СССР приезжал Ричард Никсон. Не доводилось видеть?
- Мы видели всех, кто так или иначе появлялся в Кремле. Никсон в 1974 году гулял вечером в резиденции рядом с моим постом. Нас предупредили, чтобы мы ни на какие провокации не поддавались. А я с интересом разглядывал высоких рыжих американцев-фэбээровцев, демонстрировавших большие пистолеты. Мы-то, напротив, не привлекали к оружию внимания, хотя, конечно, вооружены были - будь здоров.
Видел я и проезжавшего мимо Брежнева, видел Громыко. Работал на даче у него и у Косыгина.
- Солдатики в рабстве у партийных бонз?
- Рабского труда не было, но яблоки надо было собрать. Было какое-то поместье, дом помещичий со львами у входа. Пруд с плавающими островами и растущими берёзами. Глаза на лоб лезли от дивности всего этого. А вот контакты с высокопоставленными чиновниками для нас не были необычным. Мы к ним были готовы. Ну что говорить, если Дворец съездов был для нас клубом?
Вообще, это была не та Советская армия, про которую кино снимали. Здесь действовали специальные внутренние правила, многие вещи были связаны с традициями, с латышскими стрелками, с первой охраной Ленина. Это и 30-е годы, это и НКВД… И не было никаких неуставных отношений.
- Почему, на ваш взгляд, в нашей стране не клонируется хороший армейский опыт? Что мешает создать армию без голода, унижений и смертей от болезней?
- Можно сделать, но мы слишком неоправданно долго отказывались от контрактной службы. И упустили момент, когда армию можно было реформировать правильно и аккуратно. Так же Россия проскочила поворот после войны 1812 года, когда уже необходимо было крестьян освободить. Потом земельный вопрос шёл с большой кровью до 1917 года. Так и здесь. В кремлёвском полку мы видели ребят, остающихся на сверхсрочную службу. Это уже тоже была другая служба. Общежитие другое и другие отношения между служащими. Но то, что запоздало, - а надо было вводить контрактную службу ещё в Брежневские времена - быстро не введёшь. Нужны другие условия. Нужно заинтересовать людей жильём, заработком. Ведь это будет уже не служба, а работа.
И самое главное - не бизнесом заниматься «на государевой службе», а государственным делом. Кстати, тогда, возможно, и народ не будет настаивать на свободе продажи оружия.
Читайте нас в твиттере @aiftula