Если раньше психические расстройства тщательно скрывались от окружения, то сейчас общество с пониманием относится к «проблемам души».
Бабушка в психушке
«С моим бывшим мужем мы дружили, после развода оставшись одинокими. Он приходил в гости, помогал по хозяйству. Я готовила еду для него, помогала, когда болел. А тут с ним случилась беда, — рассказывает Татьяна Егорова (имя-фамилия изменены — ред.). — Временами он стал странно себя вести. Забывать какие-то ситуации, потом у него начали выпадать из памяти целые дни и большие события. Он очень пугался своего состояния и превращался в запуганного ребёнка. Иногда это проходило и происходящее вокруг он воспринимал адекватно. Приезжал ко мне после работы, чтобы проводить домой. А как-то не приехал и не позвонил.
Нашла я его в одной из психиатрических больниц. Врачи рассказали, что привезли моего бывшего полицейские. Кто-то их вызвал, увидев, что мужчина не понимает куда идти и ведёт себя хоть и тихо, но не адекватно.
Я долго добивалась свидания с ним. Мне говорили: „Бывшая жена — это никто“. Когда всё же мы встретились, он был очень напуган и говорил, что боится соседей по палате. Они очень неспокойные. Через пару недель уговоров врачей, мне его всё же отдали, снабдив рекомендациями по уходу. Но это был уже другой человек. Он даже сам не мог сходить в туалет. Выхаживала я его тяжело, но была рада, что он дома, а не в казённом учреждении».История ещё одной семьи тоже впечатляет. Внуки долго терпели выходки бабушки. Та могла разжечь огонь на паласе, размазать экскременты по стенам, повернуть ручки газовой плиты, не зажигая огня. Стены закрыли клеёнками, острые предметы, зажигалки, спички прятали, поставили кровать так, чтобы она не могла пройти незамеченной ночью на кухню. Выматывались все. Она всё больше становилась опасной для себя и окружающих. В итоге пришлось положить её на лечение в психиатрическую клинику. Медики сказали: «Если бы раньше...»
Но раньше внуки даже мысли такой не допускали. Как это — наша родная, любимая бабушка и в психушке. Тем более о таких клиниках ходит много страшилок.
Никто не застрахован
«Студенты мединститута, впервые приезжающие к нам на практику, поначалу с трудом верят, что здесь и правда лежат люди с психическими отклонениями. У общества сложилось мнение, что в коридорах обязательно должен кто-то кричать и вести себя неадекватно», — говорит главный врач психиатрической больницы в Петелино, заслуженный врач-психиатр России Лев Лосев, сопровождая нас по клинике.
До 18-го века душевнобольных людей считали одержимыми дьяволом, и методы, применявшиеся к ним в Средневековье, могут повергнуть в шок. В те времена лечение было похоже на пытку с элементами религиозного ритуала.
Смирительные стулья и приборы для лоботомии давно в прошлом. Лечат современными антидепрессантами.
«Поначалу их принимали горстями. Из-за этого у больных проявлялись побочные эффекты: судорожные подёргивания, слюнотечение, закатывание глаз. Сейчас же придумали корректоры, снимающие эти явления. В наши дни в аптеке есть практически всё, что необходимо для лечения психических расстройств, только вот лечиться самостоятельно нельзя. Это приведёт к ещё большим проблемам», — говорит врач-психиатр Софья Чубина.
Идём по больничным коридорам, заглядываем в палаты. Во всех корпусах бросается в глаза отсутствие лишних вещей. В коридорах диваны, ковры, телевизоры и полочки с настольными играми, в комнатах — деревянные столы и кровати. Ярких цветов в больничном интерьере практически не найдёшь. Не родной дом, но желания сбежать не возникает.
«Яркие краски действуют возбуждающе на нестабильную психику. Поэтому психбольницы красят в пастельные тона. Чаще всего можно встретить зелёные оттенки, символизирующие рост, обновление и здоровье», — объясняет Чубина.
Тишина везде. А главврач рассказывает: «Бывает, человек начинает агрессивно себя вести и бросаться на окружающих. Тогда ему накладывают фиксирующие повязки, не более чем на 2 часа, удерживают, вводят успокоительные препараты. К применению разрешаются наименее травматичные формы физического сдерживания больного, исключающие переломы, увечья и расстройства, обуславливаемые длительным сдавливанием. Когда возбуждение и агрессия проходят, меры физического стеснения отменяют».
Идём к пациентам, страдающим возрастными психическими расстройствами. Три старичка в залитой светом палате дремлют, в другой старичок смотрит телевизор. Умилительная картина заканчивается, когда в дальней палате просыпается женщина. Она смотрит по сторонам, явно не понимая, где она, а возможно и кто она.
«От деменции никто не застрахован. На поздней стадии эта болезнь неизлечима. Поэтому те, у кого уже проявились значительные нарушения памяти, внимания и мышления, обращаются за стационарной помощью для стабилизации состояния, — объясняет Лосев. — В современном мире всё больше людей, не выдерживающих бешеного ритма жизни. Большой поток информации и стрессовых ситуаций пагубно сказываются на психическом состоянии, приводя к неврозам и депрессиям».
Тонкие натуры
На столе медицинского психолога Натальи Евсеевой лежит аккуратная стопка с картинками и новогодними плакатами с изображением ёлки, Деда Мороза и персонажей из народных сказок. Рисовали пациенты.
«Очень важно разбавлять серые будни творческими занятиями. Весной мы вместе с больными пересаживаем растения, ухаживаем за клумбами и убираем территорию. Появилась целая группа, отвечающая за озеленение, — рассказывает Наталья Николаевна. — Среди тяжелобольных есть увлечённые люди. Пишут пейзажи и натюрморты. Пациенты — музыканты и поэты устраивают концерты».
«В обществе считается, чтобы попасть на учёт к психиатру, достаточно раз обратиться за помощью, даже в амбулаторном порядке. Это не так. Во-первых, понятие „учёт“ давно заменено на „диспансерное наблюдение“. Во-вторых, оказаться под этим наблюдением могут лишь пациенты со стойкими, хроническими и часто обостряющимися психическими заболеваниями. Решение о диспансерном наблюдении принимает комиссия психиатров по инициативе лечащего врача», — отмечает Лев Викторович.
Также существует консультативное наблюдение. В отличие от диспансерного, оно не требует постоянного наблюдения у психиатра через четкие промежутки времени. При нём человек с психическими отклонениями совершенно свободно может работать и жить, как обычные люди.